на сцену выйдут актеры.
Прозвучал первый звонок. Из толпы вырывались лишь редкие шушуканья. Второй звонок. Все смолкли, остались слышны лишь шелест листвы, порывы ветра и плеск волны, ударявшейся о деревянный борт. Третий звонок.
Лада подскочила. Будильник отчаянно вопил, и она отключила его одним резким движением. 7:30. Нужно успеть собраться и не опоздать на электричку. Лада с минуту приходила в себя, а затем невероятным усилием воли сползла с кровати и героически отправилась чистить зубы, по крупицам воссоздавая на ходу свой странный сон. И пока она изо всех сил старалась прицелиться зубной пастой точно на щетку, позвонила Кэт. Она была прекрасно осведомлена об одной Ладиной особенности – по утрам в ее квартире просыпалось абсолютно все, кроме самой хозяйки. Но сегодня Кэт не могла ей этого позволить. Электрички до Артемьевского ходили только два раза в день, и потому она взяла на себя миссию невероятной важности – самостоятельно проконтролировать весь процесс (тут надо сказать, что в понимании Кэт все, что она делала, было невероятно важным).
– Ну что, проснулась? – кричала в трубку Кэт немилосердно звонким голосом, отчего у Лады привычно заложило уши.
– Ага… – промямлила Лада. – Я не опоздаю. Не переживай, уже собираюсь.
– Ну давай, в 9 я жду тебя на вокзале! Фотик заряжен?
– Ну конечно…
– И карта свободна?
– Ага… – жевала щетку Лада.
– Отлично! Значит, все пучком! Шикарная будет фотосессия! Только попробуй опоздай!
– Угу, – Лада недоуменно покачала головой, переглянувшись с самой собой в зеркале, – уж кому-кому, но точно не вечно опаздывающей Кэт выдвигать подобные требования. Лада прополоскала рот и умыла лицо, – ладно, пока, я пошла одеваться!
– Давай, я в тебя верю! – Кэт бросила трубку, и Лада еще раз посмотрела в глаза своему удивленному отражению – вот же чудаки некоторые люди!
Для полного спокойствия души Кэт набрала Ладу еще пару раз. Все-таки, дело важное.
Натянув старые любимые джинсы, Лада еще посомневалась некоторое время насчет футболки, но затем все-таки выбрала черно-белую с широким вырезом. День обещал быть жарким и солнечным, если верить прогнозам. Лада забрала волосы на затылке, но, с минуту подумав и повертевшись перед зеркалом, распустила их обратно. Оттенок ее волос никогда ей не нравился. Он был не слишком темным и не слишком светлым – уже не русым, но еще не шатен, что-то среднее, или «не пойми что», как она сама его интерпретировала. И все же, будучи сторонницей естественной красоты, Лада никогда не красилась. Лишь однажды еще в школе она позволила себе слегка притонировать волосы хной, но, сперва оставшись довольна результатом, вскоре она уже ненавидела свой новый цвет. Любые «дополнения» к ее природному образу вызывали в ней нервозность по совершенно непонятной для нее причине. Весьма смутно она догадывалась, что в новом облике чувствует себя не совсем собой, так, словно на голове у нее парик, а не родная шевелюра. Ладе даже