пять укол подействует.
– Хорошо… У вас есть ручка? Я свою где-то выронил.
Он подошел к Ленд Крузеру, положил папку на капот и, достав из нее небольшой листок бумаги, стал что-то писать. Через минуту вернулся и протянул листок Антону:
– Покажешь дежурному, он тебя направит в кабинет. Время в повестке указано. Свободен.
Оперативник отошел, а Антон продолжал с интересом разглядывать иномарку: только сейчас он заметил на капоте и дверях автомобиля рваные отверстия в форме нескольких параллельных полос.
“Это что здесь за битва произошла? Профессор нечаянно повредил машину, а шофер его за это убил? Бред! Так жестянку разворотить можно только болгаркой. Да и убивать из-за служебной машины, не слишком ли?”, – строил он догадки.
– Сидоров, давайте, тащите его в скорую! – скомандовал опер.
Полицейские подошли к машине, открыли задние двери и выволокли водителя из машины. Тот уже не сопротивлялся, а только тихонечко подвывал, как маленький ребенок после затяжной истерики.
– Он меня найдет, – всхлипывал несчастный, спотыкаясь на каждом шагу, – спрячьте меня… прошу вас, спрячьте…
Прежде чем подняться в салон скорой помощи, он оглянулся и лицо его на мгновение исказила гримаса смертельного ужаса. “Витя!?”, – чуть было не крикнул Антон в голос, узнав в нем личного шофера отца Жанны.
Подобно молнии, в голове у него мелькнула страшная догадка.
Бивню зачем-то понадобился профессор, и они послали к нему гонца – шофера Витю, чтобы сделать выгодное предложение. Дело заведомо безнадежное – все равно, что святого Антония искушать. Только вот профессор не святой Антоний и предложение о дружбе с теневым капиталом воспринял, как личное оскорбление. Что и объяснил посыльному, расписавшись для наглядности на машине чем-то внушительным. Тут, то ли Витя сорвался (не учли эксцесс исполнителя), то ли так и было задумано, – в общем, убили профессора на пороге дома в самом расцвете творческих сил. Только вот беда: свистнула у Вити фляга от пролитой невинной кровушки. И теперь мерещится несчастному, будто профессор за ним гонится и хочет отомстить…
Узнав о смерти Плетнева и выслушав доводы сына, мать пришла в ужас.
– Зачем он им? Он же бессребреник, ему кроме науки ничего не нужно.
– Ты же знаешь, у Абрамова талант: он что угодно в твердую валюту конвертирует.
– Я не верю. Этого не может быть, – глаза матери увлажнились и она истово перекрестилась перед иконой. – Царство ему Небесное!
На следующий день Антон посетил районный отдел полиции. Поход туда стал настоящей пыткой: пришлось снова увидеть коридоры, по которым его водили на допросы накануне суда. Нахлынули неприятные воспоминания и только усилием воли он прогнал от себя страх, охвативший его дверей кабинета следователя.
Ничего нового “свидетель” Громов сообщить не мог, а потому беседа их была чистой формальностью. Не слишком доверяя полиции, Антон долго изучал протокол допроса, перед тем, как поставить подпись. И только когда за спиной хлопнула дверь участка, расслабился.
“Что