спокойно, как он предполагал. Смысл своего существования я обрёл в стремлении защитить последнего и самого близкого мне человека. Через какое-то время и Драгош нашёл ради чего жить. Им двигало отмщение. Его целью стало выяснение, откуда взялся Аспид и способы его уничтожения, дабы умертвить это мерзкое крылатое создание. А пока мы ищем ответы, то неплохо было бы истребить всю нечисть.
Теперь я стал наставником Драгоша на тренировках. Хоть друг был старше и по крепости не уступал, но воин из меня куда более опытный, внимание и реакции гораздо острее, удары поставленные и чёткие. Я уже не был тем мальчишкой, которого мой побратим когда-то опекал. Через небольшой промежуток времени он оказался в моём отряде, где был одним из достойнейших. С одной стороны, воин из него был агрессивным и напористым, он получал удовлетворение, убивая своим топором вурдалаков и упырей. С другой стороны, его сражения никогда не были отчаянными. Он никогда не лез на рожон, зная, что тем самым может подставить соратников под удар, осознавая, что цель ещё не достигнута. Бой за боем Драгош возвращался к жизни, к себе прежнему. Сколь бы он ни был силён физически, меня же поистине восхищала сила его духа! Будучи сломленным, ему удалось исцелиться и подняться с колен…
Вдалеке зазвякала посуда, и я вынырнул из своих воспоминаний. Повернувшись, увидел Беляя. Он ставил подле меня горшочки с едой. Заприметив, что я не сплю, знахарь кивнул мне в знак приветствия. Вообще, если бы мне не довелось видеть и слышать его речь, то помыслил бы, что он немой. Когда мужчина закончил расставлять посуду, то сел по обыкновению на один из сундуков и начал ждать, пока я съем основное, чтобы напоить целебным отваром. Сегодня в таком контроле не было необходимости, а вот предыдущие дни я жаждал покинуть Явь и отправиться в леса Нави. Однако в том, что Беляй не уходил, было кое-что радостное – одиночество терзало не так сильно. Поэтому, поблагодарив его за яства, я решил завести диалог. Всё равно он будет здесь, пока моя трапеза не будет окончена. Вот только слова никак не находились. Я уплетал мясную похлёбку, щедро сдобренную ароматными пряностями, и размышлял, с чего бы начать разговор. Видимо, поняв мои порывы, отец Отая начал первым:
– Рад, что к тебе вернулся аппетит. Значит, ты благополучно излечиваешься.
– А что со мной было? Честно говоря, ничего не помню, кроме звёздного неба, которое я лицезрел перед тем, как лишиться чувств. А когда очнулся, то был уже здесь, в вашей клети. Но это точно не из-за слюны вурдалака, я её не ощущал, не боролся с ней.
– Верно говоришь. Ты был в агонии, твои жизненные силы угасали. Единственное, что не давало тебе покинуть этот мир – злость и отчаяние, как я полагаю. Весть о твоём друге, как ни странно, спасла тебя. Она позволила тебе ощутить очень яркие эмоции, которые, в свою очередь, вылились в небольшой поток энергии. Именно поэтому ты тихо-мирно не умер на этой са́мой лежанке, а смог встать и даже взреветь в пылу бреда. А тут и мы, заслышав шум, как раз подоспели.
– В каком смысле