крутанулось и теперь имеем то, что имеем, и толку – говорить об этом? Как же ты этого не просчитал? А впрочем, не отвечай, я и так знаю. Ты и не мог просчитать подобного исхода, потому что и в мыслях не допускал возможность зарождения теплых чувств в закостенелой душе своей к местным. Вот и получай. А что касается меня, – Жун потупился, – Я идиот, что тут скажешь. Но я не умею призирать. И уж тем более призирать через силу, понарошку. И уж тем более такого как Николас. И ненавидеть не умею понарошку.
Жун замолчал и как-то обмяк, словно силы покинули его; словно он только что закончил разгружать вагон мешков с цементом.
В двери снова появилась голова Голдфилда.
– Простите, – обмирая произнес он, – мистер Фогдонуэр…
– Да поди ты прочь! Убью! – Галиель машинально дернул руку к поясу, потом схватил со стола первое, что подвернулось (это оказалась стальная перьевая ручка) и швырнул в Голдфилда.
Взвизгнув, Голдфилд испарился. Но не сдался. Он продолжил говорить из коридора, не рискуя, однако, больше высовываться на линию огня.
– Мистер Фогдонуэр, дело срочное. Я бы не стал, но… срочное…
– Войди.
Голдфилд поспешно вошел в кабинет, юркнул к свободному стулу, быстро сел, выпрямив спину, будто кол в нее воткнули и выжидательно стал смотреть на Галиеля, изредка бросая короткие взгляды на Жуна.
– Ну, – сказал Галиель нетерпеливо. – В чем дело? Что у тебя стряслось, Морган?
Голдфилд снова покосился на Жуна.
– Я тебе не раз уже говорил, – сказал Галиель, – Жун не посторонний. Ну.
– Э-э, да, конечно, – сказал Голдфилд, откашлявшись в кулак. – Да. кхм-кхм… В общем, кое-какие обстоятельства, о которых я узнал буквально только что… и… эм… Не то, чтобы у нас возникли проблемы, но в определенной степени… и поскольку я не вполне в курсе ваших идей относительно будущего компании, то мне сложно судить…
Я его сейчас задушу, вяло подумал Галиель.
– Морган, твою мать!
Голдфилд подобрался, спина его сделалась еще прямей, будто позвоночник его натянули как струну.
– Простите. Конечно. Только факты. Мистер Огтуф Хаггибер планирует инвестировать в квантовые исследования «Атомида» огромную сумму денег. Я узнал это из… э-э… у меня есть свои связи, это не совсем законно, и в высшей степени не этично в среде юристов, – он виновато хихикнул, – наш брат продажный…
– Помолчите, – сиплым голосом выдавил из себя ошарашенный новостью Галиель. Голдфилд умолк на полуслове.
В голове у Галиеля зазвенели сотни колоколов, комната перед глазами поплыла и только усилием воли он сумел прекратить ее кружение, а еще через минуту, которую все трое провели в гробовой тишине, Галиель унял и колокольный перезвон. Тогда он посмотрел на Жуна и по его лицу понял, что он слышит об этом впервые.
– Что ты на меня уставился? – спросил Жун растерянно. – Я не знал об этом, – он быстро взглянул на Голдфилда – Насколько