подала команду оркестру сменить мелодию.
– Первая подружка пошла. Голову выше! Улыбка! Ты прекрасна. И… вторая. Выше головы, дамы.
Лорел разглаживала юбки, поправляла прически, а потом стояла рядом с Паркер и смотрела, как невеста идет по усыпанной цветами ковровой дорожке.
– Сногсшибательна. Точнее не скажешь, – решила Лорел. – Мне казалось, что получится безвкусно, но ей удалось удержаться на самом краю элегантности.
– Да, только я буду счастлива, если в ближайший месяц не увижу ни золота, ни позолоты. У нас есть двадцать свободных минут до перевода гостей в Большой зал.
– Я украду десять и прогуляюсь. Мне необходима передышка.
Паркер насторожилась.
– Ты в порядке?
– Да, просто хочу передохнуть.
Проветрить мозги. Никого не видеть.
Поскольку на кухне кормили обслуживающий персонал, Лорел выбрала кружной путь по боковым верандам и вышла в сад, где пока можно было насладиться тишиной и полюбоваться роскошью летних цветов.
Чтобы усилить впечатление, Эмма расставила вазоны и горшки с пышными голубыми лобелиями и нежно-розовыми бальзаминами, украсила портик прекрасного викторианского особняка обожаемыми невестой голубыми георгинами и белыми розами, романтичными драпировками из вуали и кружев.
Правда, и без дополнительных украшений дом казался Лорел романтичным. Нежно-голубой с золотистыми и кремовыми мазками оконных рам и балконов, с причудливыми изгибами крыши – романтичный, чуточку затейливый и величественный. Сколько она себя помнила, особняк был ей вторым домом, а теперь это ее единственный дом, чудесный дом в двух шагах от домика у бассейна и гостевого дома, где живут и работают подруги.
Лорел не могла представить себе другую жизнь даже сейчас, когда в поместье поселились Картер и Джек, когда студия Мак почти уже превратилась в дом для двоих. Она не могла представить свою жизнь без этого поместья, этого дома, бизнеса, созданного вместе с подругами, и их маленькой сплоченной команды.
А теперь надо подумать, почему у меня все это есть, решила Лорел, не в силах отвести взгляд от особняка.
Разумеется, благодаря собственному тяжелому труду, и тяжелому труду подруг, и предвидению Паркер. И чеку, который миссис Грейди вручила мне в тот день так много лет тому назад, и ее вере в меня, не менее ценной, чем деньги.
Но это не все.
Когда погибли старшие Брауны, поместье и дом со всем содержимым унаследовали Дел и Паркер. Дел тоже поверил в нас. И его доверие было так же важно, как доверие миссис Грейди.
Это был и дом Дела, но он передал его Паркер, пусть с разными юридическими штучками, бизнес-моделями, планами, процентными соотношениями, контрактами, но суть-то осталась. Его сестра – нет, все четыре подруги, которых он любит называть Квартетом, – что-то захотели, попросили, и он отдал. Он поверил и помог осуществить мечту. Он не думал о возможных прибылях. Он сделал это, потому что любит нас.
«Черт побери. – Лорел раздраженно провела