Костя понял, что бунтовщики в едином порыве декламируют стихотворение, переводящееся по смыслу примерно так:
«Прекрасен дворец в тишине,
Прекрасны поля и сады.
И хочется, хочется мне
Ещё один куст посадить»
Это был стих Лирия, которого Милвус язвительно называл «недоделанным Низами». Подобных «шедевров» нынешний подстрекатель в своё время накропал множество. Они служили средством как раз ничем не напоминать о внешнем мире, как и сказка о козе и петухе. Кажется, теперь стихотворение символизировало крах надежд Лирия на возвышение. Ведь Костя, получается, успешно трансформировал установку на бунт. Вместо желания выбраться из города жители получили другую цель. Они должны усердно трудиться. Своим трудом заслужить возможность заглянуть за барьер.
Полностью проорав стимулирующий любовь к посадке и прополке стих, толпа начала быстро рассасываться. Костя увидел, что группы стали организовываться на краю площади и немедленно занялись сбором мусора, коего в дни мятежа накопилось предостаточно. Так, трудовой энтузиазм уже разгорается. Отлично. Если даже с масштабным зомбированием получился перебор, теперь понятно, как оно делается, и потом можно будет чуть-чуть откорректировать. Для всякого мастерства требуется опыт. Хотя брать под контроль такую массу народа совсем уж нечестно и неприятно. Только по крайней необходимости.
– Поздравляю, повелитель, – шепчет сзади Селенден. – Стишок-то кстати пришёлся, как новый гимн! Лирий точно лопнет от злости…
Как назло, телохранитель накаркал. Спускались втроём и почти спустились, когда Костя уловил быстрое движение где-то сбоку. Опять кто-то проворонил или пропустил намеренно? Разберись тут. А Лирий тоже не лыком шит, кинжалы метать умеет. Вообще-то лезвие наверняка тюкнулось бы в бронежилет, не нанеся повреждений. Только Шав о тонкостях защитной амуниции, видимо, понятия не имел. Вождь стремительно дёрнулся и успел прикрыть повелителя широкой грудью.
Попадание произвело какой-то чрезвычайно противный хлюпающий звук. Костя никогда не думал, что нож, проникающий в грудную полость, может давать такой эффект. Дальше всё заглушили гневные крики, суета. Лирия тут же накрыли, повалили. Вряд ли бы ему жить дальше в этом теле, если бы Костя не велел оставить его в живых. Но Шав лежал с кинжалом, застрявшим где-то в области сердца, и кровь вытекала быстро и обильно.
К вождю подскочил один из воинов племени, видимо, наиболее искушённый в целительстве. Осмотрев рану, не стал вытаскивать нож, зато плотно прижал края повреждения чем-то, похожим на мох. Кровь почти сразу свернулась и лишь слегка сочилась. К счастью, вождь не умер сразу.
Спустя четыре часа, когда дело близилось к ночи, Косте пришлось убедиться, что смертельно устать могут не только смертные врачи. Доктор JR вышел из допросной комнаты, временно превращённой в операционную, и буквально со стоном пристроился на стул рядом с повелителем, который решил непременно дождаться врачебного