за взмахом, полметра за полметром я подбирался к спасительному берегу. И, когда нога коснулась илистого дна, я почувствовал небывалое облегчение…
Течение отнесло меня метров на тридцать. В лагере продолжалась пьяная тусня, и вряд ли кто-то б заметил, что меня больше нет… «А если бы судорога!» – вдруг подумал я, и впервые стало страшно…
Выйдя на берег, я нашел свои вещи, оделся и пошел к палатке, чтобы согреться. Но только приблизился, Мишка крикнул: «Туда не лезь – там Серый с Юлькой». Я пошел к другой палатке и понял, что мне все по барабану…
В палатке, в брезентовой тиши и тепле, я вскоре заснул.
5
Ночью я проснулся. На моей груди лежала чья-то рука, и кто-то сладко посапывал у самого уха. Я долго соображал, кто бы это мог быть, но по сладкому запаху изо рта понял, что это девушка. Дальше, под одним одеялом, спали двое. За ними – еще кто-то.
Протянув руку, я осторожно обнял лежащую рядом незнакомку. Она зашевелилась и прижалась теснее. Что-то жгучее подкатило к груди, и тело стало невесомым. Но в этот момент напомнило о себе то, из-за чего я проснулся…
Я потихоньку выбрался из палатки, догадавшись по обуви, что под одеялом лежат Мишка и Лера. Вынырнув наружу, я поразился тому, как светло вокруг, и, сбегав «за желудями», на обратном пути невольно застыл и залюбовался.
Вся поляна и деревья были залиты лунным светом – это напоминало лунный, а не земной, пейзаж с пронзительной тишиной. Я читал о заколдованных лесах, но впервые увидел его наяву и поляну из чистого серебра, которую охраняли великаны с руками-ветвями…
Я долго стоял, зачарованный картиной другого мира, пока всплески щучьей охоты и холодный воздух от реки не вернули меня на землю. Я вспомнил, что в палатке лежит что-то теплое и нежное, и, хотя даже в самых смелых мечтах не надеялся на чудо, поспешил вернуться.
Но, когда уже взялся за полу палатки, почуял струйку табачного дыма и увидел силуэт у потухшего костра, над которым еще поднимался слабый дымок.
Я повернул туда, но через несколько метров будто наскочил на препятствие, поняв, кто это…
Закутавшись в одеяло, Юля смотрела на погасший костер и курила.
– Это ты? А я думаю, кто здесь сидит?
Она подняла глаза и стряхнула пепел сигареты. Ее лицо показалось мне чужим и далеким, и я пожалел, что подошел.
– Будешь курить? – спросила она.
– Давай.
Она достала полупустую пачку «Опала» и спички.
– Знаешь, как называют того, кто сидит у костра и прикуривает спичками? – сказал я и наклонился над еще теплым кострищем.
– Я пробовала – ничего не нашла, – ответила Юля.
Я усиленно разгребал пепел обгоревшей веткой, и, в конце концов, какой-то уголек спасительно покраснел. Положив его на кусочек коры, я стал раздувать, пока он не подал признаки жизни. Прикурив, я сказал довольно:
– А ты говоришь…
– Ты чего не спишь? – спросила Юля.
– Да вроде выспался… Ничего не пойму – проснулся: где я? с кем?
– И