на четвереньки. Что-то искал в траве. Вскочил.
– Всё по-другому!
Он снова наклонился, почти упал.
– Это она, – он гладил камень, – пощупай. Тепло.
Марта потрогала. Камень был нагрет солнцем.
– Кто – она? – спросила.
– Мама! – заорал мальчик. Он присел рядом. – Вставай! Вставай!
Марта испугалась. Камни действительно напоминали лежащих людей. Как будто один упал на спину и раскинул руки, а второй – на живот, подвернув под себя плечо, голова набок, правая рука вдоль тела. Но камни были старые, заросшие мхом. Кое-где в трещины забилась пыль с дороги, из «головы» первого рос куст травы-колоска из тех, которыми они с бабушкой играли в «петушок или курочка».
– Тут никого нет, – сказала Марта.
– Может, они ушли? Всё другое. Место то, а всё другое, – озирался мальчик. Он не слышал её.
– Как тебя зовут?
Мальчик забегал вокруг камней, снова наклонился, погладил их, лёг рядом и вскочил.
Марта поймала его за рукав:
– Как зовут тебя?
Он ошарашенно поднял глаза, будто получил пощёчину. Несколько раз сморгнул – безумие ушло.
– Цабран. – И вдруг обмяк, почти упал на неё, крепко обхватив талию. Марта пошатнулась. Мальчик положил голову ей на плечо. Естественно и удобно. Одна деталь конструктора подошла к другой. «Я помню. Так уже было», – хотела сказать Марта, но вместо этого спросила:
– Как тебе помочь?
Он вырвался из её объятий и с криками «Бугу! Бугу!» понёсся обратно к детской площадке. Марта с трудом поспевала за ним. Когда она добежала до качелей, мальчик заорал:
– Вот он! – вскочил на карусель и начал сильно раскручиваться. Марта отпрыгнула. Испугалась, что он её заденет.
– Веснова!
Она обернулась: на тропинке стоял Яртышников.
– Ты почему не в лагере? Ты не в курсе, что «Агарес» на особом положении? Что вам запрещено покидать его территорию без разрешения? – Василий Викторович бледнел на глазах.
«Разъярён», – поняла Марта. Она посмотрела на карусельку – та была пуста. Девочка бросилась к кустам.
– Стоять! – услышала она за спиной.
– Тут был мальчик! – попыталась объяснить она. – Надо ему помочь… он потерял родителей… кажется.
– Наш? Из спортсменов?
– Нет, незнакомый какой-то!
Яртышников бросился вслед за Мартой в кусты, но мгновенно спохватился: вплоть до самого моря вдоль забора «Агареса» шло поле, местность просматривалась на километры вокруг. Он больно сжал Мартино плечо:
– Врёшь мне?
– Да нет же! Тут был мальчик! Позвоните в милицию!
– Так, – Яртышников подпихнул Марту к воротам лагеря, – пойдём.
Оказавшись на главной аллее, Василий Викторович сел на скамейку, чтобы смотреть стоявшей перед ним девочке в глаза.
– Ты думаешь, мне Гамаюновой мало? – спросил он.
– Но ведь в Гурзуфе вы даёте нам свободное время! – попыталась