девочками. Как и следовало ожидать, появился зреющий конфликт, и девчонкам 10 «а» поневоле пришлось следить за благоразумием своих мальчиков, чем они успешно прозанимались. На следующий день возвращались домой весело, пели песни и хохотали всю дорогу. Школьная пора закончилась и нужно было начинать следующий этап своей жизни.
Встретившись с Наташей Жикуновой на следующий день, они долго обсуждали поездку, ее достоинства и недостатки, высказывали претензии одна к другой, за то, что не ночевали в одной палатке. Наташа обвиняла Таню в том, что она предпочла Королеву вместо нее – Наташи. При этом она напрочь отвергала свой, по существу, побег с Лилей и Тамарой. Не придя к общему мнению, они, наконец, нашли виноватых в их разобщенности, как и следовало ожидать, конечно же, это были Сережа и Витя, мало того, что не поехавшие в Зеренду, так еще и сбежавшие с выпускного вечера и не встречавшие с ними рассвет.
– Наташ, ты куда будешь поступать? – спросила Таня.
Наташа нахмурила лоб, по веснушчатому лицу пробежала тень, она скривила губы и ответила:
– В сельхозку, наверное, мать туда посылает. Может, потом в село вернусь работать. А ты, Тань, в Москву поедешь, к дяде?
Таня удивленно подняла брови и со смехом ответила:
– Нет, конечно, что ты, я в пединститут пойду, на учителя.
– А почему в Москву не хочешь, у тебя, вон, возможности есть, родственники там, хорошо живут, че, тебя не пристроят?
На Наташином лице скользнула завистливая улыбка. Таня не уловила настроение подруги и искренне ответила:
– Зачем мне в Москву? Так далеко от дома, я не хочу, закончу и буду работать, детей учить!
– Ага, будешь их мучить, двойки ставить, родителей вызывать, – подтрунивала над ней Наташа.
– Может, и буду, только без большой на то охоты. Вообще, что сейчас об этом говорить, выучусь, увижу, что и как я буду делать. Ты, вон, станешь агрономом, ох и строгая будешь к механизаторам, рабочим, характер у тебя, спуску никому не дашь!
– Не дам! Я люблю, чтобы все добросовестно работали и не отлынивали от работы, понимаешь? А то у нас сколько таких в селе, опять же, ты же знаешь, надо мужиков в ежовых рукавицах держать, а то распустятся, что тогда делать?!
– Нет, Наташ, я думаю, в семье должна быть любовь, а на работе – взаимоуважение.
– Идеалистка ты, Тань, вот тебе Сережка нравится, так?
– Ну, да, – смущенно произнесла Таня.
– Так если твоего Сережку в ежовые рукавицы не возьмешь, он такое натворить может, представляешь. Он же везде независимый, с ним все наши учителя возились. А он, что хочет, то и ворочит.
– Да что они с ним возились? Не меньше и не больше, чем с другими.
– Конечно, ты этого не видела, а я его за одну только гордость да зазнайство бы наказывала каждый день, может, поумнел бы.
– А твой Витя идеален, что ли?
– Нет,