удивлённо посмотрела на домиуса, который обычно такими словами в речи не пользовался и привычны они были больше Змею, сцеживающему улыбку в кулак.
– Уважь, дорогой Константин, выпей эту чарочку за моих детей и клан мой!
Черновые вручили рог поднявшемуся и подозрительно покачнувшемуся навю. Улыбка Горына стала еще шире.
– И за мою дисципульшу! – Кощей отсалютовал Василисе рогом и с чувством приложился к нему.
– Щас ловить будем, – подытожил Змей. Василиса же во все глаза таращилась на своего домиуса, который жадно пил из принесённого рога. Пара темных капель даже упала на парчовые одежды навя. – Какой-нибудь укрепляющий заговор знаешь?
– Н-нет…
– Это плохо. Тогда запоминай, – Горын склонился к самому Василисиному уху и зашептал слова змеиного наговора, которому его учила Деяна. Благо длинным он не был, и девица быстро запомнила шипящие и свистящие строчки.
Пил чернокнижник долго, не торопясь, а после нахлобучил пустой рог на шею стоявшего под рукой запеченного лебедя. Толпа волколаков согласно заулюлюкала, выкрикивая что-то ободряющее на волчьем и громко подвывая.
– Сейчас, – коротко скомандовал змей, незаметно придерживая за плечо опасно покачнувшегося друга. Василиса быстро зашептала слова, чувствуя, как внутри откликается сила и вливается в каждый звук, словно водица.
Константин осоловело моргнул, тряхнул головой и вытянулся по струнке, будто и не было всего выпитого за вечер. Особливо последнего рога.
– Благодарствую, Эрр-Рогнар, за радушный прием, – сдержанно поклонился домиус, на что радостная толпа загалдела еще пуще, – за угощения и за питье. Здравия тебе и твоей семье…
– А долго наговор действует? – опасливо покосилась на него дисципул.
– В теории – да.
Василиса красноречиво зыркнула на улыбающегося Горына и незаметно пихнула его локтем. Нужно было торопиться, но Константин, как назло умолкать не собирался.
Наговор девице пришлось повторять еще трижды, прежде чем говорливость захмелевшего чернокнижника иссякла и он окончательно распрощался со всей волколачьей стаей.
***
Горестные звуки похмелья доносились из покоев Константина с самого момента их возвращения. Василиса с виноватым видом стояла под дверями домиуса, закусив губу. Горын в открытую потешался над страдающим навем.
– Сладкое вино хоть было, Костян? – к стонам примешались хитросплетенные сдавленные ругательства. Змей довольно кивнул.
– Может я чего в наговоре твоем напутала?
Он обернулся на ссутулившую плечи девицу.
– Да ничего ты, Васенька, не напутала, – хмыкнул змей, опускаясь прямо на пол, привалившись спиной к резной двери. – И я не напутал. Кому-то просто языком чесать надо было меньше и быстрее домой вертаться.
Она помялась пару мгновений, а потом плюнула и опустилась рядом с мечником, расправив расшитый подол. Змей еле заметно улыбнулся.
В крепости