озирая умолкшую пленницу, – орёшь, будто портят тебя сразу семеро!
– Делай что хочешь… – прошептала она, неспособная больше сопротивляться, смирившаяся – не ощущая больно впившихся в тело колючек и сучьев, – и так нечиста я внутри и снаружи…
– Во-во… Ты сперва на себя посмотрела бы… – в голосе Льва послышалась презрительная насмешка, – красотка – хоть нынче женись! Я хоть давно уже бабы не нюхал – но на такую утопленницу смрадную и с голода не позарюсь! Тут и скáйт-ши тебя испугаются, разбойников можно пугать. Или в поле на кол – ворон от зерна отгонять…
Упавшая наземь Майри сжалась в комок, всю её бил озноб. Полная грязи сырая одежда как кокон прилипла к замёрзшему телу, не дав двинуться с места. Молча лежала она у огня, не в силах пошевелиться – вымокшая и окоченевшая, запыхавшаяся от бега по кручам. Проплутав так на ощупь в ходах под землёй, проползя по норе с нечистотами и вся измаравшаяся в этой липкой и тошнотворно-вонючей их гнуси – дочь Конута представила себе, как и вправду ужасно выглядит со стороны хоть бы его даже взором – и кипевшая в сердце злоба иссякла. На смену пришли страх и непомерная усталость с отчаянием.
– Что ты со мной сделаешь? – тихо спросила она, не отрывая головы от земли, уже готовая ко всему, чего могла от него ожидать – и к насилию, и к мукам, и к смерти.
– Да ничего… – Убийца Ёрлов сел у костра на ствол сваленной бурей сосны, подкидывая в угасавшее зарево мелко порубленный на поленья сушняк и грея исходившим от рдевшего пламени жаром мокрые, застывшие в холоде ночи ладони.
– Отпущу тебя, дуру, домой…
ГОД ВТОРОЙ "…СЛОВНО УГЛИ ПОД ПЕПЛОМ" Нить 11
Костёр трещал, пожирая еловые ветви. Áррэйнэ не торопясь подкидывал дрова в пламя, и распаленный жар медленно согревал замёрзшую беглянку, клоня ту ко сну. Убийца Ёрлов снял с треноги из сучьев булькавший на огне глиняный котёл, обхватив его с закопченных боков замотанными в мешковину руками и поставил на землю перед дейвонкой.
– Бочки из купальни мне в лесу не найти – да я думаю, что ты после той гнуси подземной и в кружку запрыгнешь.
Она недоумевающе смотрела на него снизу вверх, не в силах поднять головы от усталости с устланной лапником стылой земли.
– Вот непонятливая… Повитуха тебя что ль уронила? Умойся – а то смотришься страшнее утопленницы! Да и отогреешься хоть…
К её ногам упал туго набитый рогожный куль.
– Тут одежда девичья есть, чего у сестёр и незамужних племянниц в ларях отыскал. На такую долговязую как ты только у Гвервил и Моры сумел подобрать, чтобы в пору пришлось. Вытянул же тебя Всеотец словно жердь, что хоть к шевцу за нарядом по мерке беги!
Он глянул на пламя костра и лежавшие подле остатки подобранных сучьев.
– Я дров нарублю тут поблизости. Только всё равно не сбежишь – и даже не пробуй…
В глазах Льва на миг полыхнула холодная вспышка, заставившая дейвóнку оцепенеть под его властным и суровым взором, ясно давшим понять, что как