увлекалась этим скучным разделом ритуалистики. Слуги, оруженосцы, рабы. Тьфу. Ну что же, теперь совесть Евы чиста. И руки умыты по самые локти…
Всю дорогу, а в поезде ехали они чуть больше суток, он мрачно хмурился и, читая входящие сообщения, с каждой минутой всё больше мрачнел. Даже бабушкины удивительные пирожки, ароматные, вкусные, маленькие, на один укус, не радовали Змеёныша. Время от времени они словно сами выныривали из большого берестяного короба, вручённого ему лично в руки. Чай в гранёных стаканах, уютно позвякивающих фирменными подстаканниками, его тоже не радовал.
– Дома отшлёпают? – прозвучало с сарказмом.
– Хорошо, если голову не оторвут… – чувство юмора подводило Змеёныша.
Он взъерошил остатки модной причёски, натянул на лоб купленный в станционном ларьке тонкий стальной ободок и вновь пригорюнился.
– Ну да, – унывать Ева не любила. – Если бы мой сыночек по пьянке вдруг рванул в мухосрань, я бы его точно выпорола. Жопой клянусь.
– Ты сначала роди сына, женщина, – огрызнулся вяло Илья. – А потом ещё вырасти.
Они так и ехали всю дорогу вдвоём в абсолютно пустом вагоне, но в одном почему-то купе. Вагоновожатая сделала понимающий вид, попыталась ими втюхать презервативы, а потом ещё долго прислушивалась, стоя недалеко от двери их купе.
Вот что людям неймётся?
Змеёныш опять удивил. Молчать он умел удивительно чутко. Его безмолвие не напрягало, напротив. Уже приближаясь к финалу их общего пути, Ева вдруг с удивлением ощутила некий всплеск благодарности. В дороге она сладко выспалась, отдохнула, отъелась и бурлила кипучей энергией. Илья даже чай умудрялся носить вовремя и ненавязчиво.
Как у него получалось быть одновременно надменным придурком и совершенно её не стесняющим, комфортным соседом?
Проснувшись вдруг ночью от долгого вздоха вставшего на промежуточной станции поезда, Ева долго рассматривала лицо спавшего крепко Змеёныша.
Странный он. Совершенно точно запоминающийся. Во сне снова хмурился, тихо постанывал, закусив пухлую нижнюю губу.
Ева ещё отстранённо подумала: целовался Илья, наверняка, уже много раз. И знает толк в этом деле, не то… От этой глупости неуместной она вдруг разозлилась. Хорошо ему. Фыркнула и развернулась к проходу спиной, закрывая глаза.
Ничего. Скоро ему поплохеет и крепко.
Обычные люди редко сталкивались с магическими ритуалами, да ещё и так криво исполненными. В академии Ева не отличалась особым усердием, но основные магические постулаты всем студентам вбивались в сознание очень крепко.
И один из главнейших гласил: в ритуалистике крайне важны все детали. Каждое произнесённое слово, каждый вздох. Фаза луны, направление ветра, астральное время. Важны даже расцветка и возраст мышей, что шуршали под полом во время произнесения ритуального заклинания!
А Ева с трудом даже вспоминала произошедшее. Перед глазами лишь ярко стояла фигура Змеёныша, до мельчайших подробностей освещённая беспощадным январским солнцем и приласканная