Мы за йодом…
– Ага, нам бы литра три…
Тамарка молча растворилась в проёме. Парни, помедлив, вошли следом, обходя собаку. Очутились у прилавка. Девчонки стояли рядом, на изготовку, как бравый солдатский редут.
Шкалик неожиданно широко улыбнулся. Девчонки слегка оттаяли.
– Ну, чо вам надо-то, говорите? – спросила Ирма. В свете лампочки щёки её рдели фиолетовым румянцем, а во рту блистала металлическая фикса.
– Нам бы йоду – попросил Шкалик.
– И горчишников пачки… шесть… – нашёлся Крестик. – Это срочно. Радикулит что-то шалит. Извините, что разбудили.
– Да мы и не спали. У нас рабочий день до десяти вечера. И я вообще не здесь живу. – Ирма отошла к стеллажу с препаратами, а Тамарка обиженно оправдывалась.
– А йоду вам сколько? У нас тара разная.
– Можно… литра т-три? – внезапно обозначил запрос Смолькин. – Меня Веня зовут. А вас как?
– Что?.. Три… банку целую, что ли?.. У нас же в пузырьках по 50 грамм.
– Слить надо…
Ирма принесла упаковки горчичников. И вернулась к стеллажу, вероятно, за пузырьками.
– Вы скорее выбирайте, мы закрываемся уже. Томе ещё домой идти… – Женька, краснея и заикаясь, заговорщическим шёпотом начал:
– Девушка, у вас есть… ну, эти?
– Какие эти?
– Ну, такие в пакетиках… по четыре копейки?
– Презервативы, что ли? – внезапно, ничуть не смутившись, на всю аптеку гаркнула скромница. – Сколько? – и выдвинула ящичек-поднос.
– Нам нужно тысячи три или хотя бы две, если можно, – внезапно зардевшись, пролепетал Шкалик.
Глаза у аптекарши округлились, едва не за рамки оправы, лицо вытянулось. Казалось, на мгновение она лишилась дара речи, разглядывая Шкалика с головы до…
– А вы в вузе проходили, где это применяется? Умеете этим пользоваться? Могут утратить срок годности.
– Знаю в общих чертах – скромно заявил Шкалик. – Если у вас есть, то попрошу отоварить.
Девушка высыпала содержимое ящичка на прилавок и принялась пересчитывать пакетики.
– Ой, девушка… Вы простите его… паря шутит. Он шутник у нас неимоверный!
Она выжидательно и гневно замерла у прилавка, в белом халатике, чепчике, словно рекламный манекен на обложке зарубежного журнала. Да и обе они, не от мира сего изящные созданьица, несмотря на некоторую угловатость, вдруг взбудоражили воображение черемховских геологов. Явно недеревенские. Работали вдвоем, ночевали тут по очереди, словно посменные сторожихи, согласившиеся с навязанными условиями. В охрану, вероятно, привлекли-прикормили собачонку.
– Это Веня. А меня Александром зовут. А его – Шкалик… А вашу собачку как кличут?
– Я Женя Шкаратин. А Шкалик – это они так… привыкли. – попробовал реабилитироваться Шкалик. – Я отца ищу. У вас, в деревне, случайно, нет таких… по фамилии Сивкин, или Кельсин?
Девчонки переглянулись и внезапно