представляли довольно колоритное общество. В центре за обильно накрытым столом о чем-то договариваясь били по рукам купцы с окладистыми бородами, носить которые им дозволял особый бородовой знак, выкупаемый ежегодно за пятьдесят рублей. Поодаль, кутаясь в глазетовую шаль, скромно опустив глаза под надзором отца с хмурым лицом, дожидалась трапезы миловидная барышня с трогательными веснушками. Пристроившись за столиком у выхода трое денщиков стуча деревянными ложками торопливо опустошали блюда с похлебкой. У окна, недалеко от лестницы, ведущей на второй этаж с комнатами для постояльцев, негромко беседовали двое мужчин. Ярослава непроизвольно отметила широкие плечи и гордый профиль того из них, чья одежда отличалась строгим покроем. Встретившись с ним взглядом, она быстро отвернулась, поразившись необыкновенной голубизне глаз, особенно ярких на фоне длинных волос цвета беркутова крыла, и удивилась, уловив сильный акцент в его неспешной речи.
Поднимаясь в отведенные комнаты, княжна обратила внимание на игроков за карточным столом в полутемном углу зала и почему-то решила, что там делаются нешуточные ставки.
Подрагивающие языки пламени масляных лампад, желтыми бликами отражали напряжение на лицах мужчин, и лишь на одном проскальзывала самодовольная ухмылка.
Князь распорядился подать ужин наверх, чтобы потом сразу лечь отдыхать. Ярослава, то ли от усталости, то ли от засевшего в голове игрового азарта, проворочалась в постели, так и не сумев уснуть. Не сдержав подстегивающего ее интерес любопытства, она вышла на балюстраду и стала наблюдать за игроками. Очень скоро один из них, не скрывая досады, отбросил карты и вышел из-за стола с пустыми карманами, вслед за ним с мрачным лицом поднялся еще один. Игроков осталось трое: нервный офицер, румяный блондин и мужчина в наглухо застегнутом темно-зеленом мундире.
Ярослава подметила, что Мундир явно не желает быть узнанным, старается оставаться в тени, будто маскируется, в то же время незаметно бросает настороженные взгляды на пару у окна, явно не желая их упустить. «Скажите, какие страсти! Чем же тебе так интересен Иноземец?», – подумала она и прислушалась:
– Полагаю вы довольны исходом встречи Виконт. Граф обещал содействие в вашем деле.
– Радует, Всеволод, что мои шансы не ниже, чем у английского посла, которого, как стало известно, императрица совсем не жалует.
– Милейший, что там с нашими лошадьми? – спросил тот, кого назвали Всеволодом, полового, водрузившего на стол кружки с пивом.
– Не извольте беспокоиться, сударь, кузнеца доставили, подкову заменить надобно.
Переведя внимание на игроков, Ярослава поняла, что Мундир не только умело блефует, но и бессовестно мошенничает. В княжне взыграло справедливое негодование: «Каков наглец! Придется тебя проучить!».
Убедившись, что мужской дорожный костюм надежно скрывает ее женскую фигуру, водрузив на голову бархатную жокейскую шапку, привычно сунув за голенище кнут, она быстро спустилась в зал. Отыскав глазами Миколку, который припозднился с ужином, и, подав ему