ты не любил маменьку, когда повел ее под венец? – изумленно воскликнула она.
– Что ты! Я и сейчас люблю ее больше жизни. Во всей империи не найти мужа, счастливее меня.
Ярослава вопрошающе уставилась на отца.
– Я всего лишь сказал, что любовь не обязательна. Важно, чтобы супруги были одинаковы по происхождению, жалели друг друга, заботились, ну, и все такое прочее, – не понимая, как выпутаться из словесной паутины, в которую сам себя загнал, Никита Сергеевич неловко поставил чашку на стол, едва ее не опрокинув.
Да что с ним такое? Нетерпеливый, напористый в достижении цели, привыкший повелевать, превратился в мягкотелого мужичка-лапотника,растерявшего волю, похоже, заодно и мозги, позабывшего нужные слова, не желая ранить свое дитя. Никита и сам себя не узнавал. А ведь прикажи он грозным тоном – никто и возражать не станет, не осмелится не повиноваться. Нет, не сможет он погубить светлую душу Ярославы, сломать гордый нрав, взлелеянный его же горячей любовью.
– Как же мне поступить? – сбитая с толку непривычными речами отца, совершенно оробев, пролепетала Ярослава, нервно перебирая складки платья. – Не случайно же вы привезли меня одну в столицу.
– Да все просто, – окрыленный внезапной покорностью дочери, бодро предложил Никита. – Поступим мы так: ты посетишь все балы, откликнешься на все предложения, не станешь отказываться от визитов,прогулок и прочих увеселений. Присмотришься к достойным кавалерам, может, сердечко и екнет. Даст бог, и случится у тебя большая любовь.
– Хорошо, князь, будь по-вашему, хотя не представляю, как с этим справиться, – обреченно вымолвила Ярослава. – Я выполню условия, но ломать себя не стану, и другим не позволю.
– Наставлять тебя согласилась графиня Анна Алексеевна Остужева, – уверенно продолжал увещевать князь. – Не волнуйся, она, как ты помнишь, не глупа, не ханжа, иначе бы я к ней не обратился. Да и симпатия ее к твоей матушке неизменна.
И еще, для твоего же благополучия хорошо бы всему случиться до высочайшего приема, чтобы предстала ты перед государыней-царицей просватанной невестой.
– Ты уже добился от меня одного обещания, – с укором взглянув на отца, возразила Ярослава и молча вышла из кабинета.
Долго предаваться унынию Ярославе не пришлось. Не прошло и двух часов после разговора с отцом, как в доме объявилась гостья. Отстранив дворецкого, она решительно подошла к Ярославе, окинула ее придирчивым взглядом и скривила губы:
– Не могу сказать, что вполне довольна увиденным.
– Чему я обязана этим визитом, графиня? – почтительно присела в реверансе Ярослава, едва сдерживая готовое вырваться негодование бесцеремонным осмотром.
– Я собираюсь лучше узнать вас, молодая особа. Может, не стоило сюда приходить?
– Отнюдь, дорогая Анна Алексеевна! Вы ничуть не меняетесь, столь же решительны и напористы! С места – в карьер!
– Однако соглашусь с князем – не пуглива, – пропустив ершистый тон девушки, заметила графиня, – и беспокойства доставить