повержен, от их рода, от их культуры ничего не осталось, лишь жалкие отголоски прошлого, которые мы подчищаем до сих пор…
Иветта осторожно встала и сунула опустошённую бутылку под кровать, стараясь не задеть балдахин. Пара шагов, и её силуэт замелькал на переднем плане обозримой части комнаты. Унгер тут же опешил, не зная куда податься и что ему делать. Галатея смекнула, что брат растерялся и если он сейчас не отойдет, то его пришибёт дверью. Она выпрямилась, быстро схватила Унгера за руку и притянула к себе. Тот от испуга и неожиданности, что кто-то ещё кроме него находится в коридоре, уже собирался кричать, но Тея успела его успокоить. Тут дверь распахнулась, и прямо перед ними возникла высокая фигура женщины в тёмно-синей сорочке с аккуратно собранными в косу вокруг головы волосами. В коридор хлынул неяркий свет из окна комнаты, и Унгер с Галатеей оказались перед ней почти как на ладони. Иветта сначала немного удивилась и пару мгновений просто молча смотрела на них, потом взгляд её сделался холодным и острым. Она жестом указала за их спины туда, откуда пришла Галатея, и прикрыла дверь. Оба сразу поняли, чего от них требуется, и, едва касаясь пола, двинулись к середине западного крыла. Отойдя на достаточное расстояние от комнаты, они остановились и ещё несколько ударов сердца ждали, когда с ними поравняется мать. Её два последних шага были тяжёлыми, будто ей на лодыжки повесили пару тройку железных цепей. Иветта встала напротив детей так, что каждый из них прочувствовал, как от гнева дребезжит воздух.
– Явилась, значит, – Иветта ошпарила взглядом Галатею, но в следующий момент она смотрела уже на Унгера. – Сначала с тобой разберусь, – поведя плечами, мать скрестила руки и наклонилась к младшему, – ты что здесь делаешь, а? Иди в свою комнату. И ещё, – Иветта закатила глаза, – хватит ходить за мной и всякую чепуху рассказывать.
Унгер ничего не ответил, поникнув, он смотрел себе под ноги и встревоженно перебирал пальцами складки на штанах.
– Чего стоишь?! – прикрикнула на него Иветта. – Иди уже.
Он вздрогнул от резкого звука и, встряхнув головой, медленно развернулся на трясущихся ногах.
– Быстрее!
Мать топнула пяткой и тут же скривилась от боли, словно её голову пробили кувалдой. Иветта шатнулась в сторону, но всё же на ногах устояла. Приложив ладонь ко лбу, она искоса посмотрела на сына, который, как ей показалось, повернулся к ней, чтобы посмеяться над страданиями матери.
– Жалкий недоносок… – прошипела мать. – Пошёл вон!
Она отлепила руку ото лба и вмиг занесла её над головой, чтобы ударить. Шлепок. В последний момент Галатея подставилась вместо брата. Её лицо словно прикоснулось к котлу, во рту проявился вкус крови. Иветта качаясь отодвинулась на шаг и прислонилась к стене.
– Такая же как он…
Тея повернулась к Унгеру и взяла за руки, глазами умоляя уйти. Его губы дрожали, он хотел что-то сказать, но Галатея замотала головой, легонько толкнув брата от себя. Унгер послушался, но нехотя. Он взглянул