и истинной магической мощи привело к непоправимому. Во время обряда, когда она вызывала духов забытых имён, её желание стать величайшей из магов обернулось против неё. Вместо того чтобы управлять силами природы, она сама попалась в ловушку Заклятия.
В этот день её глаза, как источник света, потухли, и на их месте вспыхнули бездны холодного огня. Этот огонь испепелял всё доброе и светлое, что было в ней. И когда силы тьмы потянулись к ней, жаждущие новой проводницы своего зла на Земле, пришла череда бедствия.
Воодушевленные чувством долга и любви, мои родители встали между миром и взбунтовавшимися силами, стараясь сдержать надвигающуюся бурю.
Энергии столкнулись в вихре заклинаний. Когда пыль улеглась, стены Авалона стали свидетелями трагедии. Мои родители, благородные и чистые душой, лежали безжизненными на полах своего дома. Бабушка исчезла, забрав меня с собой, поглощённая тьмой и жаждой нового воплощения.
Так я потеряла своих родителей и столкнулась лицом к лицу со своей участью – наследием борьбы и убежищем боли, что закаляли моё сердце в погоне за могуществом света, чтобы противостоять Заклятию и тем силам, которые унесли мою семью.
– Почему бабушка не убила меня?! – данный вопрос взволновал меня.
– Она оставила тебя для своих страшных планов! – ответила мама, облачённая в ореол мистического света, который полностью противоречил жутковатому злу Заклятия. Мама на миг склонила голову, вспоминая волнующую загадку времени. – Бабушка видела в тебе потенциал, дитя, – начала она, в её голосе звучал печальный аккорд. – Ты внучка великой ведьмы Авалона, потомок тех, кто охранял баланс света и тьмы. Бабушка думала, что твоя жизнь станет ключом к разгадке великой тайны, запертой в Заклятии. Это Заклятие дарует бессмертную силу и власть призывать или уничтожать. Ты можешь стать его владелицей… или палачом.
– Но за такую власть надлежит платить высокую цену, – тяжело вздохнул отец; его образ был почти эфирным, но присутствие чётко ощущалось. – Чем темнее тень твоего наследия, тем ярче должен быть свет в твоём сердце, чтобы тьма не поглотила тебя.
Стефан, зная тёмную сторону своей родословной, заговорил:
– Это часть замысла твоей бабушки: она заготовила поприще для тебя, опору всего её культа. И если проклятие всё ещё действует… – его глаза искали ответа в потустороннем свечении моих родителей.
– Проклятие изменилось, – продолжила мать, и в каждом её слове звучало дрожание. – Оно ждёт твоей души, Катерина, чтобы восстановить энергию и освободиться от оков, которые мы наложили…
Тень натянулась по комнате, таинственная и вместе с тем реальная, как бич, готовый для удара. Стефан не шелохнулся, словно его ноги проросли к полу.
Волна холода обвила меня, врываясь в бездну усталого духа. Я стояла перед решающим выбором: принять своё страшное наследие и использовать его во благо или позволить злу поглотить не только меня, но и весь мир.
– Что ж, – твёрдо произнесла я, чувствуя, как прежняя уверенность возвращается