уже давно не смотрел телевизор. А кто его вообще сейчас смотрит? Джейк Браун считал, что от него люди деградируют – перестают читать и ходить в театр. Всему виной был ящик, который стоял в каждой квартире и транслировал разную дичь. Ирония заключалась в том, что теперь и сам проклятый телевизор уже никто не смотрел. Когда казалось, что опускаться больше некуда, человеческий род нашёл новый способ. Люди направили свои взоры в сторону ноутбуков и смартфонов. Словно человечество так и хотело оказаться на самом дне.
Но сейчас его телевизор работал. Браун всегда его включал, когда хотел упороться, упасть в собственную яму под названием «героин».
Ещё недавно Джейку казалось, что он победил зависимость. Имел постоянную работу в театре и получал главные роли. Театральная жизнь и наркотики – вещи несовместимые, хочешь употреблять – иди в рок-музыканты. А он выбрал театр, которым всегда жил.
Вместе с лучшим другом, Густавом Фишером, они поступили в театральный институт; тот стал режиссёром, а Джейк выбрал путь актёра. Тогда казалось, что перед ними открыт весь мир. Так оно, возможно, и было. Просто этот мир оказался довольно жестоким местом. Последнюю постановку Фишера, где Браун исполнил главную роль, разгромили критики, не оставив без внимания и актёрскую игру Джейка.
После этого Брауну перестали предлагать какие-либо роли, да и он сам больше не хотел играть. Бурый раствор в горячей ложке заменил Джейку сцену. Он даже думал, что Густав покончит с собой после такого позора. Друг всегда был крайне импульсивным. Но сейчас в новостях то и дело упоминали о какой-то новой грандиозной постановке Фишера. О пьесе без названия, которая, по словам репортёров, должна навсегда изменить представление о немецком театре. Также в новостях сообщали, что одну из главных ролей в постановке исполнит порнозвезда Эмилия Ланге. Это было совсем не похоже на того режиссёра, которого знал Браун; возможно, это был хитрый пиар-ход, чтобы подогреть интерес к неизвестной пьесе. Но порноактриса на сцене театра – это уже слишком.
По телевизору сказали, что режиссёр занят поисками актёра на главную роль. Среди озвученных имён кандидатов числился Хартман Кляйн – главная театральная звезда Германии. Имя Брауна не прозвучало, что было неудивительно, ведь Фишер знал, что он снова подсел. Всё-таки бывших наркоманов не бывает.
Игла легко вошла в вену на сгибе локтя, и Джейк начал ждать, когда героин трансформируется в его печени и головном мозге в морфин. Ждать долго не пришлось. Быстрый кайф – всё, что ему сейчас было необходимо. Браун почувствовал, как спокойствие накрывает с головой, а тепло растекается по всему телу, принося с собой умиротворение, позволяющее позабыть обо всех печалях и невзгодах. Его глаза начали закрываться, и он провалился в волшебный сон.
Проснулся Джейк от чувства, что его кто-то зовёт. Он с трудом разлепил глаза и увидел перед собой человека.
Парень в чёрном жилете, надетом поверх белой рубашки, держал в руках папку и внимательно смотрел на него.
– Ты кто такой? –