из Рима лекаря и его двухнедельного врачевания помер наследник престола московского. Казнён был сей лекарь иноземный Иваном Васильевичем.
– Отравил сей Ирод Ванюшку мого, с подачи и наущения папы римского, – сокрушался он, в отчаянии кусая губы возле гроба сына.
– Как редко я стала видеть тебя тату! После смерти Иванушки ты редко заходишь к нам, – встретила его Алёнушка, бросаясь навстречу к отцу, когда он появился в хоромах своей жены. – Ты любил его больше нас всех, я знаю. И мне он был люб. Он был добр ко мне. Я сейчас его часто вспоминаю. Когда я была меньше, он как-то зашёл к нам. Увидел, что я сижу вон там, на скамье возле окна, – Алёна показала рукой на скамью, – меня тогда Василий за косицу таскал. Было больно и обидно. Я сидела не плакала, но в глазах слёзы стояли. Ваня подошёл тогда ко мне, присел рядом, погладил по голове и сказал: «смотри, что у меня есть» и вынул из штанов глиняную свистульку на коника похожую, протянул мне. «Только в хоромах не свисти, а то победнеем», – сказал он тогда и засмеялся. Как его не стало, я этот случай часто вспоминаю и его смех.
Иван Васильевич обнял дочь.
– Ты права, Олёнушка, он был мой любимец. Вместо себя готовил его на трон. Митеньку его люблю. Хороший хлопец, умный, но мал ещё. Воспитать его ужо не успею, совсем старый становлюсь, – он печально глянул на дочь. – Тебя вот люблю, совсем ты заневестилась. Взрослой становишься. Ты знаешь, Великий князь литовский Александр уж сватается.
Вошла Софья Фоминична. Услышав последние слова мужа, запричитала со слезами на глазах.
– Слышу, что дочку сватают. Боюсь Иван. Отдавать её в другие земли, это значит никогда более не увидеть. Вот, как я из Рима уехала! Она тосковать будет по родным местам, по родным людям. А мы, как без неё будем? – говорила она отрывисто, коверкая слова.
Алёне стало жалко стареющих родителей. Она попыталась их утешить.
– Ну что вы всполошились, я ещё здесь. У вас много ещё детей останется: Феодосия, Елена, Дуняша, Василий, Юрий, Дмитрий, Семён, Андрейка, Борис. А ещё сын Ивана Митенька.
Иван Васильевич заметил, как тень пробежала по лицу жены при упоминании его внука Димитрия.
– Добре, пошли в трапезную вечерить. Полагаю, вечеря не отменяется? – спросил он, чтобы отвлечься от грустных мыслей.
Война с Литвой всё же развязалась, не прошла стороной. Послал свои отборные войска Иван Васильевич к западным границам. В тысяча четыреста девяносто третьем году, сентября семнадцатого произошли, всё же, столкновения двух враждующих сторон. Святой покровитель московский Георгий не оставил без внимания воинство, победным маршем вернулись полки в Москву. Стройными рядами заняли собой всю Красную площадь.
– Будь здрав государь всея Руси! – пронеслось по рядам воинов, когда Иван Васильевич проезжал на коне перед строем войск своих со своей свитой. Затем, встав перед строем воинов своих, выдвинувшись вперёд, он снял шапку, оглядел ряды. Поднял руку, желая тишины, подождал, пока голоса стихнут, и произнёс:
– Челом