оправдывался Кирилл Карлович.
– Похвальное любопытство, – произнес Воронцов.
Его слова прозвучали отчасти с иронией, отчасти с одобрением. Министр еще не решил: порицать юношу или благодушно простить.
– В этом Лестер-сквер и англичан-то не было. Одни поляки, немцы, французы. Сброд со всего света, – приободрился князь. – И вдруг эта таверна. А в ней сплошь английская речь…
– И вы не устояли, – с прежней двусмысленностью вставил министр.
– Виноват, ваше превосходительство, любопытство взяло вверх, – князь склонил голову.
Кивком Воронцов позволил ему продолжить.
– Ко мне долго никто не подходил, – поведал Кирилл Карлович. – Половые сновали туда-сюда, на меня внимания не обращали. Почтения никакого. Неожиданно подошел один господин. Сразу видно, человек благородный, аглечан…
Князь поперхнулся, совсем легко, незаметно для собеседника. Но вместо «англичанин» вышло у него «аглечан».
– Аглечан? – переспросил министр. – И что же этот аглечан?
Князь заметил, что Семен Романович прячет улыбку. Юноша продолжил, нарочно называя давешнего знакомца «аглечаном». Он рассказал, как Аглечан угостил его виски и как разгневанные завсегдатаи затеяли свару.
– Это традиционное развлечение англичан, – неожиданно пустился в разъяснения министр. – Когда появляется чужеземец, который не знает местных обычаев, англичане заключают пари.
– Пари? – удивился князь.
– Ваш аглечан не объяснил? – в свою очередь удивился Семен Романович.
– Нет.
– Напрасно вы решили, что никому не было до вас дела. Они не поддавали виду. В действительности, добрая половина завсегдатаев принялась заключать пари. Они делали ставки на то, кто угадает, сколько вам понадобится времени, чтобы сообразить самому подойти к буфетной стойке.
– Надо же, – протянул князь. – Выходит, Аглечан сорвал их пари…
– Именно так, – подтвердил Воронцов. – Но что же случилось дальше?
Кирилл Карлович рассказал, как вступился за нового приятеля. На лице министра вновь заиграла благосклонная улыбка. С особенным интересом заблестели глаза Семена Романовича, когда князь дошел до описания боя.
– Признаться, ваше превосходительство, я недооценил этих англичан. С виду дрались-то они не очень. Думал, уложу забияку одним махом. Но он увернулся и нанес мне такие удары, что я едва устоял на ногах. Тут я смекнул, что, покуда размахиваюсь, шельмец успевает нанести два-три удара, когда я и одного еще не сделал…
– И что же вы? – спросил министр.
Юноше показалось, что Семену Романовичу не терпелось услышать, чем закончился кулачный поединок.
– Как он во второй раз на меня напрыгнул, я не стал размахиваться, а ударил сверху, словно молотом, – ответил князь. – Дал ему два раза, он и притих!
– Герой, – сказал Воронцов.
В его голосе слышалось одобрение.
– Мы