фокусам от этого арапа не удивлялся.
– Во-от, – протянул Петюня назидательным тоном. – А участь мудреца легче с сытым желудком переносить. Сэр, наймите меня слугой.
Петюня то и дело перескакивал с русского языка на английский, с английского на русский. Разговор с ним получался забавный. В конце концов, князь сказал:
– Говорил бы ты на каком-нибудь одном языке. Лучше по-английски. А то больно в диковинку.
– Нет, сэр, – возразил Петюня. – Это невозможно…
– Что тут невозможного? – удивился Кирилл Карлович. – Представь себе, что ты говоришь с англичанином. Ты же не станешь по-русски с ним изъясняться.
– Но я нанимаюсь к русскому господину, чтобы практиковать язык, – сказал Петюня. – И опять-таки труды русских философов интереснее обсуждать с вами.
– Каких еще русских философов? – воскликнул князь Карачев.
Походка у Петюни была под стать манере разговаривать. Казалось, что он постоянно боролся с потребностью пуститься в пляс. Пару шагов он делал ровно, затем несколько раз припадал то на одну, то на другую ногу, вновь делал ровные шаги и вновь припадал и приплясывал.
– Где ты вообще русский выучил? – спросил Кирилл Карлович.
Петюня крутанулся вокруг собственной воображаемой оси и ответил:
– О! Это была драматическая история! Я бежал с корабля работорговцев! Прыгнул в море. Меня подобрало русское судно…
– Как ты выжил в открытом море?! – изумился князь Карачев. – Не утонул, акулы тебя не съели! Или русский корабль шел по пятам?
Петюня поднял указательный палец и замер на мгновение, затем издал щелчок и сказал:
– Эту часть истории я еще не продумал, – и, встретившись с возмущенным взглядом князя, добавил: – Но я точно плавал на русском судне. Капитан, правда, был шотландец, Роберт Кроун6. Но матросы были русские.
– Чудеса, – молвил Кирилл Карлович и прибавил шагу.
– Сэр, я вижу, вы здесь впервые. I know London like my palm7.
Князь Карачев рассмеялся. Петюня тоже хохотнул, а затем взглянул подозрительно на Кирилла Карловича и спросил:
– Сэр, чему вы смеетесь?
– Что ты имел в виду: руку или дерево8?
– В любом случае не зря мне дали фамилию Лондиниум, – ответил Петюня.
– Лондиниум? – князь Карачев приподнял бровь.
– Она сама собой сократилась до Лонди, – пояснил Петюня. – Ну, и правильно. С Лондоном я на «ты». Вот сейчас, например, куда вы идете?
– Я намерен взять извозчика и прокатиться до Лестер-сквер, – сказал Кирилл Карлович.
Он указал жестом на коляски, стоявшие на перекрестке.
– Во-от, – протянул Петюня. – А я бы подогнал извозчика к дому.
Кирилл Карлович прикинул, что просившийся в услужение арап едва ли старше его.
– Язык держать за зубами умеешь? – грозно спросил князь.
Петюня разыграл пантомиму: будто запер рот на замок, а ключ выбросил.
– Ладно,