в свои безрадостные мысли, он не придал произошедшему особого значения.
Ферзевый мат
Тогда.
Шах обещал отвести свежаков в стаб. После двухнедельных скитаний странники были близки к цели, но миграция развитых мутантов и поломка второго угнанного транспорта внесли корректировку в планы бывалого рейдера, выполнявшего роль поводыря; выживальщикам пришлось пешком делать большой крюк. Прогулка отняла много сил; Шах осознал, что еще чуть-чуть… и члены его небольшого отряда свалятся с ног от усталости, поэтому предложил устроить привал. Свежаки и заносчивый лидер свернули на обочину и, перемахнув через затруднявший продвижение в чащу бурелом, отыскали под кронами лип приемлемое для временного лагеря место.
«Оседлав» ствол поваленного дерева, отряд принялся деловито освобождать рюкзак с припасами от части тяжелых консервных банок. Кильку в томатном соусе и хлебцы выживальщики «приговорили» молча: «забивать эфир» пустым трепом не хотелось, сказывалось моральное и физическое истощение. Гамбит украдкой поглядывал на Марию; рваная рана на ее щеке затянулась; шрама на миловидном лице женщины не осталось: Улей не просто исцелил Марию, а улучшил ее «исходные данные»; в этом жутком месте природное обаяние женщины усилилось: оно, подобно оголенному проводу, вызывало «искры» и наполняло грудь свежака теплом и желанием обладать моложавой брюнеткой.
По липняку, погруженному в спасающий от солнечных лучей полумрак, заскользили крохотные призрачные силуэты клубящегося в низинах кисляка. Ощутив резкий химический запах, Шах вздрогнул и выронил из рук практически полную жестянку. Банка упала на цилиндрический бок и покатилась по земле, подливка выплеснулась на втоптанную в грязь траву. Бурые пятна, напоминающие кровь, замерев на тусклой зелени, создали тошнотворный контраст.
Гамбит едва сдержался, чтобы не ухмыльнуться: оказывается, и всезнающий опытный рейдер способен испытывать неподдельный страх. Отголоски вспыхнувшего в черепной коробке свежака злорадства уступили место здравому смыслу и инстинкту самосохранения – Гамбит обеспокоенно спросил Шаха:
– Что не так?
Рейдеру было не до объяснений, боец вскочил со ствола и завертел головой, выбирая направление для предстоящего отступления, а затем махнул рукой влево и скомандовал:
– Бежим!
Шах забил на жалкие пожитки и, огибая величавые деревья и перепрыгивая через устилающие почву сухие сучья, повел безоговорочно последовавших за ним членов отряда к границе кластера, представляющей собой идущую внахлест на липовый лес дубраву. Времена года в соседних сотах Улья не совпадали: листья дубов-великанов уже тронула осенняя позолота; покрывающая равнину трава стала редкой и пожухлой, из-за этого мелкая растительность напоминала ветхий вылинявший ковер, который стоило бы отнести на свалку. «Откат хуже самой незавидной смерти. Успеем ли мы покинуть готовый к перезагрузке кластер? – боец сумел справиться с минутной слабостью и панической атакой и решил: – Мы должны успеть!»
Почувствовавшие