правой руки она нежно прикоснулась к его горлу. Пальцы левой же руки легли на сердце мужчины. От этих прикосновений Александр Петрович стал задыхаться и обмяк.
Но в этот момент, когда он уже готов был потерять сознание, в комнате раздался странный шёпот. Казалось, он доносился со всех сторон сразу, как будто сам воздух говорил с ним. В этом шёпоте слышались древние слова, наполненные неизмеримой силой и властью.
Прокурор машинально отметил, какой идеальный маникюр был на этих пальчиках.
– Дорогой мой Александр Петрович, – проворковала нежным голоском Татьяна Михайловна, – а кто вы у нас тут такой, чтобы понимать.
Александр Петрович, цепляясь руками за штору, опускался на пол, ловя ртом воздух. Казалось, вот-вот, и его хватит апоплексический удар. А Татьяна Михайловна уже стояла возле стола рядом со своим стулом и с лёгкой улыбкой смотрела на задыхающегося Александра Петровича.
– Так кто вы у нас такой? – повторила Татьяна Михайловна, и в её голосе послышался металл. Она коротко взглянула на по-прежнему сидящего без движения за столом Виктора Валентиновича. От чего тот вскочил, опрокинув стул, и вытянулся по стойке смирно.
– Я учёный, и вы не смеете так со мной… – чуть слышно прошептал, опустившись на колени, Александр Петрович.
– Ах да! – воскликнула Татьяна Михайловна. – Я и забыла! Поиск истины и всё такое… Главное – объяснить, понять!
Она отодвинула стул, села на него, закинув ногу на ногу перед стоящим на коленях Александром Петровичем.
– А кем вы были ещё каких-то десять-двенадцать лет назад? – спросила ехидно Татьяна Михайловна. – И кто вас сделал таким известным и авторитетным учёным?
Александр Петрович унижено молчал, помаленьку приходя в себя от прикосновений Татьяны Михайловны.
– Не я ли показала вам ряд статей, идеи из которых вы разрабатываете до сих пор? Не я ли порекомендовала вам, с точностью до метра, где именно искать в этих ваших первых и дурацких археологических экспедициях? – продолжала та. – Да и сейчас любая ваша статья пестрит новыми находками, свежими идеями, которые эти находки пробудили. А ведь большая часть, если не всё, вам не принадлежит!
– Это мои мысли… Я… – начал робко защищаться Александр Петрович.
– Серость вы. – С усмешкой перебила его Татьяна Михайловна. – Никчёмный аспирантик. Вспомните: кандидатская диссертация была пределом мечтаний.
– Я крупный учёный и всего достиг сам. Тихо сказал Александр Петрович.
– Вы крупный учёный, пока я хочу этого! А если ваша судьба, то есть я, передумает, то вы ничего больше не найдёте в своих экспедициях. А может и так получиться, что присыпит вас где-нибудь на раскопках, – и, видя, как изменилось лицо Александра Петровича, рассмеялась, – ну-ну, не переживайте, этим летом найдёте всё, что я обещала. И сделаете переворот в своей исторической науке или что там у вас. Но ведите себя