труд, а проявлял безмерное милосердие, отеческую заботу о нем и обо всей семье своего помощника. Он даже облюбовал место для постройки второго грудновского дома.
– Только здесь надо строить, – убеждал казак Никифора. – Здесь и берег рядом, и яр некрутой, а главное – в стороне от дороги. Кто знает, возможно, простая дорога когда-то превратится в большой тракт. Да и от моего дома недалеко.
Забегая вперед, уместно сообщить, что по прошествии лет после коллективизации, в годы расцвета колхоза имени Шевченко, созданного из трех соседних хуторов: Чеснокова, Жукалина и Трекина, бывшая одноколейная дорога будет покрыта асфальтом, а обе ее стороны украсят добротные дома членов этой сельхозартели. Дом же Груднова Никифора Елисеевича, построенный в сторонке от центральной улицы поселка Чеснокова, перед одной из излучин реки Ембулатовки, конфискованный после его смерти у вдовы Варвары Ивановны Грудновой, превратится в колхозный маслозавод.
Мнение Василия Тимофеевича о том, что одному Богу известно, что ожидает человека впереди, многократно подтверждено жизнью. Не ошибся казак в предвидении и на этот раз. На том отрезке времени не просто развивалась история. Правда, новости в глубинку в те годы доходили очень медленно, так как радио тогда отсутствовало, а случайно завезенную в провинцию газету прочесть могли лишь единицы. И это неудивительно, так как в те годы популярные для времени церковно-приходские школы функционировали не в каждом населенном пункте, по этой причине большинство сельского населения было безграмотным.
Весной 1917 года до жителей хутора Чеснокова дошла весть, что Россия стала жить без царя. Но хуторяне, как и миллионы провинциалов России, не знали, как отразятся такие перемены в стране на их собственной жизни. «Нам, что ни поп, – произносили вначале, шутя, крестьяне спокойно, – то батька»,
Однако это спокойствие было временным и ошибочным. С началом гражданской войны население российских хуторов резко сократилось. Основной части мужского населения пришлось сменить «орало на мечи». Но и казак Лихачёв В. Т., и его помощник Груднов Н. Е. продолжали заниматься мирным трудом. Первый остался на хуторе по возрасту, а второй – по причине неопределенности своих убеждений. «Мне и при царе жилось неплохо, – признавался он, – и от большевиков я тоже плохого еще не увидел».
Слава Богу, что так обошлось!
Пятого января 1919 года утром, во время завтрака, Василий Тимофеевич высказал Никифору свое мнение:
– На носу Рождество Христово – главный наш православный праздник, и ты его должен встретить в кругу своей семьи.
– А я приглашаю тебя поехать к нам и вместе отпраздновать Рождество. Мои все будут этому очень рады.
– Большое спасибо за приглашение! Но я все же останусь дома. Это мне, ты знаешь, не первый раз, – спокойно констатировал казак.
И как ни настаивал Никифор, Василий Тимофеевич не изменил