не смотрит на высокие стены.
– Как обстоят дела в соседней Апомее37?
– Всё готово к немедленному выступлению. – Стратег меняет тон с товарищеского на военный: – Два года провели мы не напрасно в казармах. Отряды прекрасно обучены. На гегемонов можно положиться. Тебе не стоит собирать огромную армию, но выдвинуться скоро, без обоза, осадных машин и слонов на парфян. Действовать будем в манёврах стремительно, нападать неожиданно там, где нас не ждут, превзойдём самого Александра в умениях бравых…
– …Мы это с тобой не раз обсуждали, товарищ, – обрывает нетерпеливо стратега базилевс.
– Ты выжидаешь, но чего? Поделись сокровенным. – Стратег резво опережает базилевса на три шага, оборачивается к нему лицом, пятясь, пытается разглядеть тайные мысли давнего товарища.
На небе плывут облака. Они закрывают светило.
– Никому я не верю, кроме тебя, мой дорогой Антиней. Никому. Понимаешь? – Базилевс сравнивается с собеседником, резко хватает пятящегося стратега за плечи. Где-то неподалёку на башне соматофилаки, заметив жест властителя, устремляются на помощь Антиоху, приняв происходящее за ссору. Базилевс останавливает их.
Товарищи отходят ещё на пару шагов. Антиох шепчет Антинею:
– Вчера я объявил синедриону о сборе огромной армии.
– Ты всё-таки объявил. Не знаю, радоваться или горевать. Наконец-то унылое прозябание в провинции закончилось. – Стратег по виду всё же скорее очень рад произошедшему. – Прости, я не успел, хотя и очень поспешал на синедрион.
– Ну так вот, мой Антиней. – Настроение радостное сменяется на хмурое, лицо базилевса словно бы сжимается от внутренней боли. – Клеопатра упорно меня донимала, а за ней и синедрион о скорейшей необходимости войны. Думал синедрион охладить новым военным налогом. Но и чувствительный налог не вызвал осуждения. Все бредят парфянской войной.
– А почему бы и нет? – недоумевает стратег. – Противник не чета нам. Перехитрим парфян! Они утратят города, утратив доходы, проиграют войну.
– Так думал и Деметрий, но где он? Ты мне ответь.
– В плену, с парфянской женой дни коротает. Наследников нам производит. – Антиней на краткий миг становится серьёзно-хмурым. – Когда наступит тот самый лучший благоприятный момент? Послать к халдеям в Вавилон гонца за пророчеством?
– Не надо отправлять гонца. Халдей уже предрёк благоприятный нам исход. Добрался сам к нам звездочёт. Клеопатра огласила мне решенье мудрых звёзд. Но я не верю им.
Стратег не может понять ход размышлений старого товарища. Подумав, делает острожное предположение:
– О! Ты предполагаешь некий коварный заговор?
– Именно заговор, мой товарищ. Думал, на военном синедрионе заговорщики как-нибудь обнаружат себя. Фальшью, надуманными пространными спорами. – Антиох мрачнеет ещё сильнее. – Но нет, напрасны были мои ожидания. То ли они прекрасно разучили роли, то ли договорились