обычаю, он приходил к паше, чтобы повидаться с ним. В конце концов он притворился больным и попросил, чтобы паша навестил его в своих апартаментах. Убийцы были спрятаны в прессе. Паша пришел. По условленному сигналу (Али позволил своей чашке с кофе упасть на пол) убийцы бросились вперед, набросились на превосходного Селима и зарубили его. На шум прибежала его охрана. Али предъявил фикх, и они склонились в покорности. Паше отрубили голову, чтобы отправить в сераль. Кади, беи и греческие примасы были собраны для составления протокола; на вещах убитого, которые теперь принадлежали султану, была поставлена печать.
Наградой предателю стали пашалык Лариссы (Фессалии) и должность Дервенджи-баши; по приказу Порты он взял на свое содержание корпус из 4000 решительных албанцев, чтобы сокрушить силу арматолов своей провинции.
Я оставил в Нижней Албании, – говорит Али-паша, как мы его теперь называем, – призрака паши, который был игрушкой беев Джаннины, и я избегал проезжать через этот город на пути к своему посту. Я прошел через Загори, где надежный Нуца19 – да будет душа его с Богом, ибо он был храбрым человеком – пополнил мой кошелек, не спросив разрешения Солимана, который был тогда санджак-беем Эпира. С помощью Бога и моих храбрых шептаров мы собрали небольшое пожертвование, которое помогло мне; ведь, прибыв в Триккалу, я не нашел ничего, кроме истощенной страны.
У них здесь была толпа бедных крестьян, чьи труды обогащают таких людей, как мы. Ларисские аги выдумали заговор, чтобы получить предлог для захвата их овец, жен и детей. Тех они съедали, этих продавали. Я сразу увидел, что никогда не было ни мятежников, ни грабителей, кроме турок. Поэтому вскоре я оказался в состоянии вражды с беями Лариссы. Однако я начал с того, что набросился на отряды арматолов, которые кишели на равнинах; я быстро загнал их обратно в горы, где держал их, как бы в загоне, пока не нашел случая воспользоваться ими. В то же время я отправил в Константинополь несколько голов для развлечения султана и населения, а также деньги его министрам; ибо вода спит, а зависть не спит».
Несколько лет Али провел в Фессалии, где восстановил порядок во всей стране. Под видом неукоснительного соблюдения справедливости он собрал огромные сокровища, ведь меч правосудия всегда опускался на богатых беев и других людей, отличавшихся роскошью. Подарки, вовремя преподнесенные, снискали ему расположение и влияние в Порте. В конце концов он оказался в состоянии претендовать на пашалык Яннины.
Предварительно, однако, необходимо было погубить действительного пашу в сознании султана. С этой целью Али через Нуца сблизился с Палеопуло, греческим воеводой Итолии и главой арматолов этой провинции. В 1786 году они встретились в Триккале, где договорились о плане, согласно которому Али должен был стать пашой Яннины. Во исполнение этого плана Палеопуло и капитаны фессалийских клефтов, Канавоса и Буковалласа, начали совершать вторжения на территорию паши Яннины. Эпир и Акарнания