не гнушалось деятельностью западных религиозных и культурных центров, производителей жвачки, сигарет, алкогольных напитков, пищевых продуктов и лекарственных средств.
Нельзя сказать, что миссионерская деятельность Изнуренковой не имела последствий. Многие прозелиты, завидя её или услыша, хлопали дверями, сворачивали с дороги, забегали в соседний подъезд, только бы не встречаться с ней вовсе. Единицы относились к Изнуренковой с сочувствием и пониманием. У определённой части пенсионеров и пенсионерок наконец-то стали открываться глаза на причины происходящего, многим стало ясно, что Запад не перестал делать нам гадости и по-прежнему мечтает лишь о том, чтобы развалить наше государство, а население превратить в тупую бесчувственную массу.
Одного этого сочувствия и понимания для Изнуренковой было мало. Она жаждала всеобщего признания и конкретной отдачи от своей неутомимой деятельности. Нужно, чтобы результаты её кропотливых расследований и размышлений постоянно доходили до властей. С некоторых пор Изнуренкова, на радость жильцам дома и на страх врагам России, стала пропадать из дома. До Кислярского дошли слухи, что общественница обивает теперь пороги приёмных президента, премьер-министра, директоров ФСБ, СВР, МВД, МО и некоторых других силовых ведомств и повсюду предлагает план возрождения шёлкового пути, который, разумеется, должен был пройти из Китая в Европу через территорию нашей страны. Согласно этих же слухов, Изнуренкову никто нигде принимать не желает, поскольку у неё якобы «поехала крыша». Семён Моисеевич не верил этому, потому что считал, что крыши Изнуренкова лишилась очень давно – задолго до своей миссионерской деятельности.
– Вы слышали, что придумали американцы? – с места в карьер начала Изнуренкова.
– А что же они такое могли придумать? – с некоторой опаской спросил Семён Моисеевич.
– О-о-о, вы и представить себе не можете, Кислярский. Они задумали окончательно погубить Россию.
Изнуренкова откинулась на спинку стула, чтобы во всю силу насладиться произведенным на собеседника эффектом.
– Погубить? А разве она ещё не погублена? – удивился Семён Моисеевич.
– Что вы лопочете, уважаемый доцент! Всё ещё впереди! – Изнуренкова наклонилась к хозяину и прошептала: – В заговоре участвует МВФ! Международный валютный фонд, чтобы вы знали! Фонд даёт нам в долг деньги, деньги правительством Гайдара разбазариваются, уплывают в карманы олигархов, и страна остаётся с пустым карманом.
– Позвольте, уважаемая, но при чём здесь американцы и МВФ? – возразил Кислярский. – Ведь разбазариваем деньги мы сами. Ну, не мы, конечно, а эти… Гайдар и его присные!
– Вы ничего не понимаете! Сидите там в своих НИИ и ни фига не соображаете! Проснитесь, Семён Моисеевич! Оглянитесь кругом! Гайдар – кто, по-вашему?
– Кто? – глупо спросил Кислярский.
– Дед