Центральный Госпиталь МВД СССР: последнее десятилетие. Глазами психиатра. В лицах и рифмах
«Центральный госпиталь МВД СССР. Последнее десятилетие. Записки психиатра». Друзья-коллеги спрашивают, когда же ты закончишь свою книгу? 25 лет пишешь! И это правда. Я им отвечаю, что уже раз пять переписал книгу заново, от начала до конца. Ведь книга моя, как бы я ни хотел, не только о госпитале, а, volens nolens4, о нашей стране, да, что там говорить, об эпохе. Каждый герой моей книги – сколок распавшегося великого государства, оттиск эпохи. Мои дорогие «оппоненты», думаю, тоже понимают это. Несколько глав рукописи, которую неоднократно переписал, опубликованы в журнале «Современное право». Тот вариант книги назывался «Центральный госпиталь МВД СССР. Кремлевская элита глазами психиатра». Кстати, признаюсь, что я боялся публиковать рукопись с таким названием, которое мне предложил Анатолий Дмитриевич Дубровин – мой первый друг, как я поступил работать в госпиталь. Забегая вперед, скажу, что вторым моим другом стала начальник отделения физиотерапии Динара Исмаиловна Иртуганова. Мы с этими, старше меня во всех отношениях коллегами, сразу перешли на «ты». Правда, выпить на брудершафт удалось только с Динарой. С Толей мы не успели – читай ниже.
Даже не знаю, с кого начинать, из кремлевской элиты, кто прошел через мой кабинет психиатра-психотерапевта. Ко мне на консультацию нередко посылали Анатолий Сергеевич и Анатолий Дмитриевич, да, собственно все начальники отделений и многие врачи госпиталя, своих знакомых, не относившихся к МВД. Я имею в виду лиц, не «лежащих» в госпитале, со стороны. А, вот, когда у Бориса Александровича Климова заработала компьютерная томография, к нам пошла лавина советской элиты, ну и «кремлевской» тоже. Ведь в «четверке» КТ появилось намного позже. В мой кабинет и в кабинет, отгороженный гофрированной раздвижной на рельсах перегородкой, начали регулярно заходить первые лица страны. Очень скоро, служба Климова и психотерапевтическая, стали «компаньонами». Сам факт, что человек хочет посмотреть свои мозги, настораживает и, в первую очередь его самого. Не знаю точно, кто из внешних клиентов Бориса Александровича сам просил «показать» его психиатру, а кому Боря это мягко советовал. Бывало, и наоборот: сначала приходили ко мне или к Маргарите Александровне (к ней – старики и старушки), а потом мы направляли своих пациентов к Климову на КТ. Например, опасающихся за наличие у них «склероза мозга». В нашей совместной «нештатной» работе с отделом компьютерной томографии были два курьеза, почти анекдотических.
Один известный не только в СССР, но и широко за рубежом, журналист-политик, мой знакомый по философскому обществу, стал опасаться за быструю потерю памяти, пока только на номера телефонов (которые он раньше никогда не записывал). Я полчаса в своем кабинете убеждал его, что его страхи необоснованные. У меня не получалось успокоить журналиста-политика с мировым именем. Тогда я предложил ему «просветить мозги». Он радостно согласился и побежал к Борису Александровичу. КТ показало, что у него начало атрофии коры головного мозга! До своей мировой славы журналист-политик за «диссидентство»