поочерёдно подходил к членам отряда и наблюдал за их работой, понемногу поедая сухарь и запивая его отваром. Остальные вели себя так, будто в палатке он один.
Ёж, закончив с верёвкой, надёжно упаковал её в транспортные мешки, проверил все необходимые инструменты, карабины, метки и крепления, аккуратно сложил их, предварительно смазав. Затем он осмотрел свою лекарскую сумку и снаряжение, после чего, удовлетворённый, сложил всё у выхода из палатки.
То же самое проделали остальные члены отряда: проверили своё снаряжение, подлатали его при необходимости или сходили на рынок за новыми расходниками. Закончив, они сложили всё у выхода, а затем сели на колени вокруг колонны, предварительно убрав со стола всё лишнее и оставив только несколько крупных светокамней и грубоватую фигурку какого-то существа, вырезанную из гранита. Все источники света, кроме тех, что окружали фигурку, были погашены.
Все склонились ниц, прижав лбы и ладони к холодному камню пола. В палатке воцарилась давящая тишина, настолько плотная, что её, казалось, можно было потрогать руками. Замолчали не только они – весь огромный зал подземной пещеры погрузился в безмолвие. Люди по обе стороны зала склонились в глубоком поклоне перед небольшими одинаковыми фигурками, окружёнными светокамнями. Всё подземное поселение замерло, и даже свет, исходящий от камней, становился всё тусклее. Когда пещера окончательно погрузилась во тьму, все, словно по невидимому сигналу, запели:
Тьма Великая, Тьма Забвенная, Тьма Всесущая,
Тьма Почтенная.
Помилуй искателя,
О жизни молящего. Смиренно застывшего, В мир Твой входящего.
Позволь нам, ничтожным, Слабым созданиям, Пред Твоими очами Оставить сознание.
Позволь нам вернуться
Живыми и целыми.
Позволь нам вернуться,
О, Тьма Нескончаемая.
Услышь же наш шёпот, Сквозь камень и время, Сквозь бездну и вечность, Сквозь воды земли.
Позволь нам, слабосильным, Вынести бремя, Выйти из бездны, К свету живым.
О, Тьма Нескончаемая,
Прими наши почести,
Но даруй нам возможность —
Вернуться домой.
Затихли последние слова молитвы, оставив после себя лишь тихое короткое эхо. Все остались в тех же позах, не смея даже шелохнуться, крепко прижав свои тела к прохладному сухому камню. Вне палаток было темно. Темно так, что было тяжело дышать, так, что терялась ориентация в пространстве. Оставалась лишь тишина и пронзившее каждого напоминание, что они находятся под землей, что над ними неисчислимое количество камня, который лишь по воле неизвестных создателей не падает вниз, радостно хороня людей в их хрупких, ничтожных шатрах, словно гробах. Будто в отместку за то, что они посмели возвести такие отвратительные постройки в храме вечности и незыблемости, на тысячелетних камнях, которые, скорее всего, существуют дольше, чем все вместе взятые люди, что ходят по ним.
Постепенно