у дырки в заборе). Однако вольный хитрокот Костя и вислоухий кролик Пи-Пу тоже оказались не готовы поддержать тезис о равномерном распространении мудроизлучения на всех китайцев без учета их отношения к сметане и морковкам. Ведь Мудрый не страдает особой любовью к окружающей его публике. Ему, что суфражистки, что феминистки, что баптисты со староверами без всякой китайской разницы. «Соломенные собаки», одним словом (гл.5). «О любимый двуногий, что же имел в виду Великий Лао-цзы в строке под номером (9)?» – воззвали к Неразумному пушистые схимники. «О добрые братья во Дхарме чудесной, ведь предыдущая строка прямо говорит, что, когда не мелькаешь сам у себя перед глазами, тебе светло, тепло и весело. То есть, в этом случае мудроизлучение направлено внутрь счастливого мудросубъекта, отчего он и счастлив. Здесь же поток божественного Света разворачивается наружу, согревая и радуя всех, кто попадается ему на пути. Ну, если ты не самодовольный болван (бу цзы ши) и не лезешь в чужой огород со своим единственно правильным штангенциркулем (гл.38), то все зверюшки приветливо машут тебе своими хвостиками и, вполне вероятно, позволят безболезненно отлизнуть биосметаны из их любимого блюдечка. Например, обожаемый нами даос Лю И-мин из восемнадцатого века, впитавший в свой организм науку о Дао и даосский фольклор на молекулярном уровне: «… If people can use illumination outwardly, be careful about what they say and do, refrain from any inappropriate conduct, not dwell on anything but the Tao … then they can illuminate the outward as do the sun and moon. If people can use illumination inwardly, do away with falsehood and maintain truthfulness … melt away the human mentality and activate the awareness of Tao … then they can illuminate the inward as do the sun and moon. When the inward and the outward are illumined, and all is clear, you are one with the light of sun and moon. When developed to its ultimate state, this is a round luminosity which nothing can deceive, the subtle body of unified spirit, pervading the whole universe. Then you have the same function as the sun and moon» (Liu I-ming, «Awakening to the Tao», translated by Thomas Cleary, Shambala Classics, 2006). Ах-ах! «A round luminosity!» – вот так даос!
(12). (13). Эти замечательные строки встречаются в «Дао Дэ цзин» не однажды. Чем они замечательны? Тем, что прямо указывают на тот физико-математический факт, что древнекитайцы прекрасно знали законы Ньютона задолго до появления на Свет Божий самого сэра Ньютона и его «Principia Mathematica» (1687). Согласно третьему правилу великого английского физика, действие равно противодействию или материальные объекты взаимодействуют друг с другом сквозь сильные силы, противоположные по направлению, но равные по модулю. Мудрый китаец, действующий так же, как Дао, сил своих ни в какую сторону целенаправленно не прикладывал. Он элементарно не имел никаких желаний (гл.1), а бороться с чем бы то ни было при их тотальном отсутствии скучно и непитательно. Соответственно, когда действие равно круглому нулю, то и противодействие круглому нулю также равно круглому нулю. Как говорит глава 73, «Дао Неба – не сражаясь, искусно всех побеждать».
(16). Строки (14) и (15) понятны даже соседским курам, но заявление финальной строки уже требует к себе особого невнимания. «誠чэн 全цюань 歸гуй 之чжи» в мавантуйских копиях читается следующим образом: «Искренний, честный, воистину; Полный, сплошной, совершенный; Возвращаться, принадлежать, быть отнесенным к чему-то; Его, ее, этого». В текстах Ван Би, Хэшан-гуна и Фу И в середине строки появляется союз «而эр» (и, но, да), разбивающий ее на две части: «Truly he will be preserved and [prominence and credit] will come to him» (Wing-tsit Chan). Оба