копья и победно вскинул руку к небу.
Тем временем Филипп сидел на траве, понурив голову, когда его слуги помогут ему подняться. Подбежавший распорядитель быстро осмотрел барона, понуро сидевшего на траве, и крикнул зрителям, что доблестный рыцарь серьезно не пострадал. Граф Шароле подъехал к противнику и произнес великодушно:
– Бог свидетель тому, как вы славно сражались, и никто не укорит вас в слабости. Забудем же обиды. Все видели, что вы победили больше рыцарей на этом турнире, чем кто либо еще. Но злодейка-судьба не всегда благосклонна к сильнейшим, бывает, она ставит подножку в самый неожиданный момент. Однако признаю, если бы не странность вашего коня, вы не оставили бы мне не малейших шансов на победу.
– Благородные слова! – вскричал, вставая Людовик, – Филипп, прими это как божье испытание твоего терпения. Хотя земли наши богаты славными рыцарями, но лучшим в этот раз оказался отряд графа де Блуа. Я объявляю победителем турнира Жана Бургундского, графа Шароле!
Главный распорядитель турнира поспешил передать королю венок и увесистый мешочек монетами.
– Рыцарь, протяни копье, – церемонно приказал Людовик и, нанизав венок на копье, бросил кошель в руки графу. – В честь вашей победы мы вручаем вам двести ливров, а также настаиваем на вашей обязанности выбрать для нас королеву турнира.
Жан поклонился королю и повернулся к королеве.
– Ваше величество, моя супруга Агнес де Бурбон в ожидании ребенка не смогла присоединиться к вашему блистательному двору, иначе я безусловно отдал бы предпочтение ей, – он усмехнулся, – да и как бы я посмел поступить иначе? Но сейчас мой выбор падет на прекрасную даму Мелани д’Эвилль, ведь кроме моей личной симпатии, я тем самым хочу сделать приятное и моему противнику, барону д’Аркуру. Уверен, что в его глазах, как и в моих, сегодня она – королева турнира.
Маргарита переглянулась с графиней де Блуа, и обе рассмеялись над моим смущением. Граф подъехал ближе и с улыбкой протянул мне венок на острие копья. Я приняла корону турнира, надела на голову и приветственно помахала всей публике рукой. Простое зрители захлопали, послышались одобрительные возгласы. Лишь на одном лице явно читалось недовольство.
Филипп раздражено принял слова сочувствия от Жана о несправедливости судьбы. Наблюдая за ним, я вдруг осознала, что он воспринял их как оскорбление, ибо он из тех людей, кто не приемлет снисхождения. Подобные проявления задевают и унижают ему подобных. Умение поздравить другого с победой и принять достойно свое поражение, чтобы зачерпнуть в нем силы для продолжения будущей борьбы недостижимо для них. Как раз наоборот, горе тем, кто присутствовал при их падении, ибо на очевидцев они возлагают вину в своей неудаче.
Не дай бог, если обожаемая женщина стала свидетелем сцены поражения и последующего великодушия победителя, побежденный немедленно низвергает ее с пьедестала в пучину бесконечного презрения. Наказать ее, подчинить своей воле, растерзать малейшие сомнения, чтобы снова утвердить, возвернуть