ее кровати. А на следующий день преподнести ей такой же букет, чтобы она поняла, кто был смельчак с первым букетом. Бесстрашная юность! Когда я добрался до ее окна и подтянулся, чтобы влезть внутрь – передо мной предстало лицо какой-то старухи, выглядывающей из комнаты. От неожиданности руки мои расцепились и, перебирая ими в воздухе в отчаянной попытке ухватиться, я с криком упал на землю. Высокая трава немного смягчила удар, но все же острая боль пронзила мою спину. Я находился в сознании, но не мог пошевелить ногами. Я просто перестал их чувствовать, как если бы их и не было. Сбежавшиеся на шум слуги отнесли меня в замок и вызвали лекаря, который сказал, что по его разумению следует готовиться к последнему причастию. Ночью к острой боли в спине прибавились жар и лихорадка. Бред и явь той ночи смешались у меня в голове и даже до последней недели я не понимал, привиделось ли мне тогда или было наяву, как открылась в полночь дверь и в комнату вошла девушка, окруженная тусклым белым, подобно туману, сиянием. Быстрым шагом приблизилась ко мне, и подала знак о молчании, когда поняла, что я узнал ее.
Сибилла де Куртинэ тихо произнесла: “Я попробую спасти тебя, маленький Муано, но обещай никогда и никому не рассказывать о нашем маленьком секрете”.
Не знаю, почему она назвала меня муано, то есть, воробушком. Возможно, из-за моего неудачного полета, но мне сразу стало лучше от ее ласкового тона, и я с благодарностью согласился хранить нашу тайну.
Мне сразу вспомнились слова Мелани о воробушке, но я сидела, как завороженная, и не стала прерывать отца.
– Все настолько обрадовались моему быстрому выздоровлению, что я смог даже избежать сурового наказания за свою дерзкую выходку, но полагаю, чтобы избежать дальнейших пересуд, меня отправили оруженосцем в свиту сына короля Франции Филиппа-Августа. Там я потерял след прекрасной Сибиллы. Одни говорили, что вроде как она ушла в какой-то монастырь; другие– вышла замуж и покинула родные земли. Вскоре я и сам женился на вашей матери, и воспоминания о первой любви окончательно выветрились из моей головы.
Отец грустно улыбнулся, как всегда, когда вспоминал нашу мать.
– Представь мои чувства, когда волей судеб дама из прошлого оказалась здесь в нашем замке, и выглядела всего лет на десять старше, чем я запомнил ее пятьдесят лет назад. Ты же помнишь, как я был взволнован этим сходством при первой встрече?
Я