ты не смотрел в правильное зеркало.
Элиас медленно выдохнул сквозь зубы.
Наверное.Это был всего лишь образ. Красивая метафора. Научная гипотеза. Тонкий разговор специалистов.
Он сделал шаг назад, от доски, стараясь не шуметь. Доска под ногами застонала – не от веса, а как будто от понимания.
Он уже не знал, кто скрипит громче – доска или позвоночник. Вероятно, доска – у неё хотя бы не было долгов.
Дождь закончился несколько часов назад, но город еще не отпустило – лужи бликовали, небо оставалось мутным, будто оно всё ещё размышляло, стоит ли начинать новый день.
Никем не замеченный – почти.Элиас спустился с чердака так, будто и не поднимался.
Тихо.
Быстро.
– Вам знакомо понятие ограниченного доступа?
Голос был ровный, чистый, без заусенцев. Такой голос читают в новостях, когда объявляют количество погибших.
В ней не было ярости. Только контроль. А это – опаснее.
Он обернулся.
Женщина в светлой рубашке стояла чуть поодаль, руки в карманах, поза ровная. Рядом – уже знакомый силуэт: Лена Моррис, скрестив руки, с прищуром, который выдают обычно те, кто заранее уверен, что ты виноват.
– Доброе утро, – вежливо сказал Элиас. – Или уже день?
– Вряд ли для прогулок по чердакам, – отметила женщина с очками, не меняя выражения лица.
Моррис шагнула ближе:
– Что ты делал наверху?
– Осматривал архитектуру. Вдохновляюсь, – пожал он плечами. – Не каждый день удается посмотреть на город с такой… глубины.
– Торн, не начинай, – устало бросила Моррис.
– Я и не собирался. Просто вышел на воздух. Немного выше обычного.
Женщина в рубашке не вмешивалась. Смотрела, как будто уже запомнила его, записала и сложила в нужную ячейку.
– Ваше имя не значится в списке допущенных, – добавила она после паузы.
Таких, как она, учили говорить «мы просто делаем свою работу». Обычно перед тем, как кого-нибудь сдают на опыты.
– А у вас не значится пункт "любопытство". Думаю, мы квиты.
Моррис вздохнула, раздраженно:
– Ты под подозрением. Если ты что-то ищешь – лучше сказать прямо.
– Я ищу… зеркало, – сказал он спокойно. – Или то, что осталось.
Они переглянулись.
Женщина с очками сказала:
– Здесь вам нечего делать.
– Согласен, – кивнул он. – Здесь уже всё происходит без меня.
Он медленно прошёл мимо них, чуть склонив голову вежливо, но без улыбки. Слова повисли в воздухе, как пар от вчерашнего кофе – уже без тепла, но с легкой горечью.
– Торн, – бросила ему вслед Моррис.
Он остановился, не оборачиваясь.
– Мы следим.
– А крысы? – спокойно спросил он. – Кто-то следит за ними?
Он знал, как это выглядит со стороны. Бродяга в чёрном пальто, вечно не вовремя и не на том месте.
Город с таких не спрашивает – он просто ждёт, пока они исчезнут сами.
Ему давно казалось, что он живёт не в сюжете, а в примечании.
Где-то