чуть склонил голову, оценивая его так, будто выбирал, сколько проблем сейчас добавит этот разговор.
– Ты хочешь сказать, что оно само ушло?
Элиас покосился на пустой угол. Интересно, если зеркало действительно ушло – оно бы вернулось, чтобы над ним посмеяться?
– Конечно. Оно решило, что я ему больше не нужен.
Моррис смотрела так, будто уже заполняла рапорт, указывая его имя в графе «подозреваемый».
– Может, ты перестанешь тянуть время?
Голос на повышенных тонах не действовал. Не пугал. Элиас давно знал: настоящая опасность не кричит. Она входит в комнату и говорит тише.
Впрочем, в детстве тоже не требовалось доказательств – достаточно было не так посмотреть.
Она была явно недовольна ответом.
Филлипс кивнул, сунул руки в карманы плаща.
– И ты точно никуда не выходил ночью?
– Конечно, нет.
Филлипс вынул блокнот, перевернул страницу – аккуратно, почти лениво, как человек, который уже знает ответ, но хочет, чтобы ты сказал его сам.
– Тогда объясни, почему камеры засекли тебя у лавки Холмса?
Элиас чуть сжал пальцы. Неприятный холодок пробежал под рёбрами. Это не значит, что он виновен. Но это значит, что кто-то играл в его лицо этой ночью.
– Это крысы.
Моррис нахмурилась.
– Ты хочешь сказать, что это был не ты?
– Да, это были крысы.
Филлипс закрыл блокнот.
– Значит, у нас проблема.
Элиас сложил руки на груди.
– У меня или у них?
Элиас скрестил руки. Шутить было легче, чем признать, что что-то шло не так.
Зеркала нет, но есть осколки. Значит, оно разбилось. Но где тогда стекло?
И почему в голове пустота – не смутные воспоминания, а просто чёрная дыра?
Филлипс на секунду задумался.
– Пока неясно.
Моррис продолжила смотреть на него с лёгким подозрением.
– Лютера нашли за кассой. Глаза открыты, рот перекошен в беззвучном крике. Будто пытался закричать, но что-то оборвало его дыхание. В пальцах – осколок стекла, вжимающийся в ладонь так крепко, что кожу пришлось разжимать руками.
Элиас не пошевелился. Пальцы непроизвольно сжались.
Он не был удивлён. Это его и напрягало.
– Теперь понятно, зачем вы здесь.
Филлипс пристально посмотрел на него.
– Ты не выглядишь удивленным.
– Ну, скажем так, если мне говорят, что ночью я был у скупщика, а утром он мёртв, у меня остается два варианта: либо я действительно встал и пошёл, забыв об этом, либо крысы чертовски умело меня подставили.
Моррис скептически качнула головой.
– Или ты просто врёшь.
– Если бы врал, то хотя бы придумал версию получше.
Филлипс снова посмотрел в угол комнаты.
– В лавке нашли осколки стекла.
Элиас сжал губы.
– А зеркало?
Филлипс вернул взгляд на него.
– Его там не было.
Элиас молчал.
Зеркало исчезло. Если не он его унес – значит, оно ушло само. Или кто-то унёс его так, что он даже не заметил. И этот