не раздеваясь и не умываясь, прошла в избу. Всё затихло. Яра заглянула в оконце, удостоверилась, что Ведара уснула, и вернулась на завалинку.
Долго пробыть в одиночестве ей не удалось. Девица было напряглась, заслышав поступь в берёзовой роще, но волнение вскоре утихло. К участку ворожеи приближался Богдан. Он изнурённо прошёл на задний двор, где сидела Яра, молча скинул пропитанную кровью и потом одежду и принялся обливать себя водой. Широкую спину покрывала сеть старых шрамов и новых ран. Грудь тоже была исполосована. Струйки крови смешивались с водой, розоватыми полосами стекали вниз, когда оборотень задевал свежие порезы. Он почти не морщился, но по сжатым губам Яра понимала, что боль не обходила его стороной. Богдан осторожно обмывал себя, стараясь не касаться ран. Поначалу он дышал тяжело, грудь вздымалась резкими движениями, но вода успокоила его. Молодец прикрыл глаза, лицо разгладилось.
Яра тем временем с упоением рассматривала его. Крепкое тело, мускулы и шрамы говорили сами за себя: рыкарь, как Богдан назвал себя, воин из лучшей дружины князя. Даже в человеческом обличье такие, как он, легко одерживали победу над простыми ратниками. Звериные черты придали ему ещё больше сил. У отряда, который привёл за собой Остап, не было шанса уйти живыми, сами боги подстроили кровавую встречу. При мысли о бывшем женихе Яру охватила брезгливость. От него хотелось бежать, тогда как Богдана – касаться.
Оборотень перехватил её взгляд. Изнеможённое тело расслабилось, плоть постепенно откликалась на интерес девицы. Подсвеченные солнцем крупные капли воды блестели на коже. Богдан смахнул их и скрылся в бане. Оттуда он вернулся в чистых штанах и перекинутой через плечо рубахе.
– Дом ворожеи – прибежище для оборотней, – пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Яры. – Мы можем пользоваться её гостеприимством, здесь припрятана запасная одежда и снадобья. Не я один пришёл к Ведаре сегодня утром, остальные тоже скоро заглянут.
Он присел на завалинку рядом с девицей. Взяв её за подбородок, развернул лицом к себе. Голубые глаза, в ловушку которых она попала, отразили небо.
– Ты дала ответ богам? – спросил он.
– Да.
– Какой?
Яра намеренно выдержала длительную паузу. Решение далось ей с трудом, и озвучить его – значит отказаться от возможности повернуть обратно. Уверенность в том, что она сделала верный выбор, плескалась всего лишь на дне сознания, далёкая до того, чтобы заполнить его до краёв. Боги уже знали ответ, стоило поведать его и Богдану. Однако как только девица решилась заговорить, в роще послышались очередные шаги. Молодец повёл носом, словно зверь, и предупредил:
– Оборотни идут.
Яра притихла. Ей не хотелось объясняться с Богданом при посторонних. Тот понял причину молчания и не торопил девицу. Ничего не говоря, они продолжили в обнимку сидеть на завалинке, пока оборотни заполняли двор ворожеи. Их было трое. Мужчины с толикой ревности посмотрели Богдана, к которому прижималась их птица Сирин; к ней же они обратили взгляды,