первоначальный шок от неожиданного появления Уэллса Уитакера схлынул, на ум пришли все причины, которые привели к болезненному решению отказаться от статуса фанатки.
Да, настоящие фанатки не бросали своих кумиров. Они были верны до конца. Но в тот день, когда он разорвал пополам ее плакат, внутри что-то сломалось.
Видимо, пришла пора стать верной себе.
Она не заслуживала такого обращения. Не на помойке себя нашла.
И сейчас, столкнувшись с потенциальной потерей того, что действительно было ей важно – наследия и заработка семьи, – вера в это решение была сильна, как никогда.
– Ты уже звонила в страховую? – спросил Уэллс, уперев руки в бока и медленно обернувшись к ней. – Сроки назвали?
– Эм… – Ой-ой, голос начинал дрожать. Сглотнув ком, она опустила взгляд на руки. – Ну…
– Эй. – Он ткнул в ее сторону пальцем. – Ты чего, плачешь?
– Шанс есть. Процентов шестьдесят бы дала, – сказала она, уставившись в потолок и часто моргая. – Можешь уйти?
– Уйти? – Вода плеснула у него под ногами. – Смотри, теперь ты меня прогоняешь. Вот, мы с тобой одинаковые, так что в расчете, ладно?
– Я тебе не мщу. Просто у меня и так много забот, и ты не входишь в их список.
Он стиснул зубы, но стойко принял вербальный удар.
– Рассказывай, что за заботы, – сказал он, понизив голос.
– С чего бы?
– Потому что я попросил.
– Ты вообще помнишь, чем закончился наш прошлый разговор? – Ей правда было интересно. Неужели он думал, что может просто так заявиться к ней в магазин и потребовать рассказать о кошмаре, в который превратилась ее жизнь? Да она даже родителям сказать не решилась. – Ну так?
На мгновение он опустил взгляд.
– Помню.
– Вот и не удивляйся, что я тебя выгоняю. – Забавно, но в этот момент взгляд зацепился за плакат Уэллса, висящий на стене в рамке. Вода повредила его настолько, что различить лицо было практически невозможно. – Я больше не твоя фанатка.
Глава 5
Уэллс уставился на зеленоглазую девушку, которая, к сожалению, оказалась еще красивее, чем он помнил. Сердце ныло. Сжав зубы, он постарался принять как можно более безразличный вид, но, признаться, начинал неслабо так беспокоиться.
Непривычная для него ситуация, мягко говоря.
Уэллс Уитакер ни в ком не нуждался. После того как родители устроились на круизный лайнер и стали пропадать по девять месяцев в году, его воспитывал дядя. Промоутер NASCAR, он не проявлял особого интереса к племяннику; разве что позволял спать на раскладном диване в своей однушке в Дейтона-Бич. Помимо типичных детских шалостей, маленький Уэллс подворовывал в магазинах и дрался так часто, что его дважды исключали из школы. А когда родители решили, что он не стоит постоянных переживаний, его поведение только ухудшилось.
Когда его поймали с украденным велосипедом, который он собирался заложить ради новых кроссовок, он попал в суд по делам несовершеннолетних, и судья дал ему еще один шанс. Поскольку ему было шестнадцать, этот шанс включал