сентиментов.
– Вы замешкались с ответом?
– Нет, Совет… Концентрация на себе, чтобы понять, нет ли потаённых эмоций.
– Хорошо. Тогда в чём же дело, йомен? Мы учитываем ваши таланты, ваше упорство и мнение по всем вопросам. Между всеми нами нет разницы в уважении к информации и её анализу: от новых йоменов до Высшего Совета – мы равны в праве изложения и доказательства. Но право решения всегда за старшим по возрасту, йомен. Мы позволили вам стать лэйрдом-йоменом да вдобавок и трастионом, что необычно для вашего возраста, учитывая специфику данного конкретного случая, ваши знания в этой области и… ваше отношение к субъекту. Но, кажется, вы неохотно прислушиваетесь к праву изложения иных лэйрдов. – Третий хотел сказать ещё что-то, но тот, к кому он обращался, нетерпеливо перебил его:
– При всём уважении, Совет… Я всегда в первую очередь обращаюсь к своему собственному аналитическому мышлению, как того требует Кодекс «Тартара»: «Выше права изложения и доказательства – твоё аналитическое мышление. Пусть оно диктует действие…» – ответчик хотел продолжить, но теперь уже один из тех, кто заседал, остановил его:
– Верно, лэйрд-йомен-трастион. И что далее закреплено в нашем Кодексе? «Используй мышление беспристрастно, прося права решения у Высшего Совета». Никто из нас не в силах контролировать свои эмоции полностью. А эмоции, учитывая нашу… деликатную и важнейшую миссию, могут мешать. Особенно, если есть личная привязанность. Самые потаённые эмоции могут повлиять на наш анализ ситуации. Право изложения, право доказательства и, особенно, право решения, каким бы сложным, неоднозначным оно ни было, – всегда принимаются разумом и подчинением Высшему пониманию. Именно поэтому все мы всегда рассчитываем на помощь тех, кто эмоционально отрешён от контекста. Так легче приводить в действие решения. – Мысль говорящего продолжила сидящая рядом высокая фигура.
– Когда вы только родились, йомен, человечество стояло перед лицом открытий, которые могли оказаться совершенно неисправимыми. Ценой этих открытий могло стать само существование жизни на нашей планете. Вся планета могла быть уничтожена. Нам пришлось отринуть эмоции во имя Высшего понимания. Понимания неизбежности насилия и очищения людей через него. В этом огне мировых конфликтов, которые мы рационально направляли, сожжены многие и многие. Но нам удалось остановить прогресс, который в противном случае принёс бы абсолютно непоправимые, катастрофические последствия. Тот, о ком вы говорите, почти равен вам по возрасту. Да ещё и тщеславен, как и вы. Другие лэйрды-трастионы, одобренные нами на анализ ситуации, склонны считать, что этот молодой человек увлёкся полётом своей фантазии. Но это, я подчёркиваю для вас, не более чем фантазия, йомен. Также считает и наш цербер, работающий в институте.
– При всём уважении, Совет, цербер проявлял личностные эмоции, эмпатию, которая могла затуманить его рациональный анализ!
– И это говорите вы? Йомен, не забывайтесь. Цербер шёл с нами рука об руку в ЭММИ. Вы тогда ещё ребёнком были.