Лусинэя, родная, не врывайтесь так, – с явным оцепенением произнёс тот, кого назвали профессором. – Присаживайтесь поближе к нам. За вами не было… хвостов?
– Нет. Так… Пара туристов на улице попросили сфоткаться с ними. До сих пор не привыкну к тому, что учёные сегодня как рок-звезды. Но я специально намотала круг-другой через центральные многолюдные залы. Всё чисто.
– Хорошо. Ваш полёт в сектор лунных куполов «Киклады» подтверждён и состоится, как и планировали, в мае следующего года. Ещё раз поздравляю вас, будущий космонавт Лусинэя Норагаян!
– Благодарю вас, профессор. Вы знаете, я не подведу.
– Знаю. Ты, Стивен Пенроуз, Джо Чен, – китайцы настояли на его кандидатуре, ты, возможно, видела его вчера – и Хлоя Астариди как представительница космического альянса малых государств проведёте в «Кикладах» полгода, чтобы изучить повторяющуюся сейсмоактивность в районе кратера Шумейкера.
– Я полностью готова, профессор. Тренировки прошли успешно, врачи также довольны, я прочитала и изучила всю информацию по этому кейсу, так что можете на меня рассчитывать.
– Лусинэя, дорогая, – профессор взял многозначительную паузу. – Ты ведь понимаешь, что твоё назначение – это не только и не столько приз за твои выдающиеся научные успехи и достижения. Не без этого, безусловно. Но эта миссия – прикрытие.
– Я помню, профессор, конечно.
– Ты должна понимать, родная наша, – в диалог вмешался ещё один мужчина средних лет с узким продолговатым лицом, – от того, какие сигналы ты получишь от своих коллег-спутников, зависит очень и очень многое. Но, что более важно, – мужчина придвинулся к сидящим и заговорил почти шёпотом, – мы должны быть уверены, что наши коллеги в США, Китае и малых государствах полностью солидарны в этой необходимости…
– Солидарны-то они солидарны, – вновь вошёл в разговор первый мужчина, – настроения во всех научных сообществах полностью консолидированы. Все ячейки «Фотона» докладывают, что по ключевой части вопроса разночтений практически нет. Мы стольких потеряли в ЭММИ, на нас все наплевали, в первую очередь эти вшивые правительства, устроившие…
– Тише, коллега, прошу вас, тише… – почти шёпотом произнёс человек с жилистым, но сухим продолговатым лицом, похожим на осенний лист.
Профессор повиновался и продолжил, но уже тоном ниже.
– Эти лицемеры и эгоисты только и умеют, что пиариться за наш счёт, выкачивать из нас всё, выжимать все соки, прикарманивать наши изобретения, коммерциализировать их, а нас… Нами можно пренебречь, как расходным материалом. Скольких они положили в годы ЭММИ, какую охоту на ведьм устроили. Что на Востоке, что на Западе. Дикость была, средневековье в двадцать первом веке… Причём зачем? Зачем, спрашивается?
– Этого никто не знает, профессор.
– Никто не знает… – повторил за долголицым учёный, – но, что мы точно знаем, это то, что они нас страшно боятся и ненавидят.