роль оратора на себя.
– Как по мне, – с жаром говорил Добронравов, ликуя в душе от всеобщего внимания, – так колонн на главном фасаде, выходящем на площадь, следовало сделать на две больше. Вы только представьте, какая бы монументальная фигура могла получиться?
Поднесли шампанское. Десяток рук потянулись к бокалам.
– Вы позволите? – хриплым от долгого молчания голосом обратился к Елизавете стоявший рядом с ней молодой дворянин в военной форме.
Скользнув взглядом по открытому лицу с чётко очерченными скулами, по новой офицерской форме, по начищенным до блеска чёрным высоким сапогам и белоснежным лайковым перчаткам, Лиза кивнула. Взяв с подноса пару бокалов, говоривший протянул один из них барышне.
– Василий! Ты ли это? – Борис повернулся на голос и, увидев знакомое лицо, тут же приблизился. – Рад тебя видеть! Ты знаком с моей сестрой? Елизавета Антоновна, рекомендую. Но советую быть поосторожнее, моя сестра, когда не в настроении, остра на язычок.
Княгиня, решив, что проявила достаточное внимание к собравшимся, позволила себе вернуться в колёсное кресло. Лакей откатил её к дальней стене, там было излюбленное место хозяйки вечера. Весь зал как на ладони, и, если прислушаться, можно понять, кто и о чём говорит. Рядом стояло несколько кресел, которые теперь попеременно занимались гостями, хотевшими обсудить с Анной Павловной последние новости или какой-либо наболевший вопрос. Все знали, что на своих приёмах княгиня Рагозина может помочь составить выгодное знакомство, дать толковый совет и выслушать. Неподалёку крутилась Ольга Григорьевна Лисина в надежде ещё раз просить княгиню помочь в их с Петром затруднении.
– Вот вы, дорогая моя Анна Павловна, даже представить не можете, что со мной приключилось на днях, – нараспев затянула пожилая графиня Софья Николаевна Хмелевская и сделала глоток душистого травяного чаю из изящной чашечки, поданной ей одним из лакеев. – В годы моей юности я и подумать не могла, что на московских улицах будет вершиться такое безобразие. И это среди бела дня!
– И что же, милочка моя, с вами такого приключилось, что я до сих пор об этом не ведаю? – приподняв брови, вкрадчиво поинтересовалась Анна Павловна. Она ещё не оправилась от ссоры с внучкой, но искусно изображала радушную хозяйку вечера.
Собеседница её покрылась румянцем то ли от горячего чаю, то ли от осознания того, что сейчас она удивит саму княгиню Рагозину. Сидевшие рядом сёстры Сопеловы, Марья Дмитриевна и Наталья Дмитриевна, обе старые девы, но очень активные, оборвали свой разговор и тоже повернулись к графине в ожидании.
– Это просто необъяснимое происшествие. – От внезапно увеличившейся аудитории графиня смутилась. – Но всё обошлось.
– Ах, Софья Николаевна, ну нельзя же так! – воскликнула Марья Дмитриевна. – Сначала завлекли нас, а теперь молчок?
– Да уж, Софи, выкладывайте, – поддержала сестру Наталья Дмитриевна.
Немного