из морских водорослей определенно помог, хоть вскоре меня и начало клонить в сон. Наверное, организму требовалось восстановиться после всего пережитого, вот он и стремился накопить силы по новой.
Проснулась я не от утренних солнечных лучей, а от ощущения, что на меня кто-то смотрит. И не просто смотрит, а пристально изучает, как экспонат в музее. Открыв глаза, я увидела его – Водяного. Вернее, теперь уже официально моего жениха, хотя меня об этом, разумеется, никто не спросил. Он стоял у огромного аквариумного окна, подпирая рукой подбородок, и казался нереальным. Как персонаж эльфийского происхождения, сошедший со страниц мифов и преданий, с длинными, цвета океанской глубины, волосами, которые струились по его плечам, словно водоросли в тихом течении. Одеяние на нем было из переливающегося шелка, напоминающего черно-золотую рыбью чешую, и от этого он выглядел еще более чужеродным, более неземным.
Я села на кровати, чувствуя себя немного лучше после испытанного потрясения. Конечно, все еще болела голова и тело ныло от усталости, но паника немного отступила. Огляделась. Комната, теперь залитая белым светом, предстала огромной, больше моей квартиры в Москве. Стены, казалось, были сделаны из перламутра, и мягко светились изнутри. Мебель, вырезанная из темного дерева, была украшена причудливой резьбой в виде морских обитателей. Но больше всего меня поражало окно – огромный аквариум, за которым плескалась жизнь подводного царства. Кораллы, водоросли, стайки разноцветных рыб – все это создавало завораживающую картину. Разглядеть все это как следует в ночное время суток не представлялось возможным, а вот сейчас – смотри, сколько душе угодно.
– Доброе утро, невеста. – Голос Водяного был низким и бархатистым, с оттенком легкой иронии. Он повернулся ко мне, и я заметила, что в его зелено-голубых глазах плещется не только холодная глубина, но и толика любопытства, как будто я – это не просто очередная жертва древнего ритуала, а какой-то интересный феномен.
– Доброе утро, горе-женишок, – съязвила я, стараясь скрыть дрожь в голосе. – И что, долго еще будете стоять и молча на меня смотреть? Может, лучше объясните, что вообще происходит?
Он усмехнулся, обнажая ряд ровных белых зубов.
– Я думал, ты еще не готова к серьезным разговорам. После вчерашнего потрясения тебе нужно было время, чтобы прийти в себя. Но раз ты настаиваешь… – Он подошел ближе, и я почувствовала исходящий от него легкий холодок. – Ты исполнила танец, Ярослава. Танец, который веками исполнялся девушками, желающими стать моими невестами. Танец жертвы. Ты призвала меня, и я ответил на твой зов.
– Я ничего не знала! – воскликнула я, чувствуя, как гнев снова поднимается во мне. – Я просто танцевала! Танцевала, сама не понимая, зачем! Будто… будто кто-то чужой владел моим телом в этот момент! Моя подруга, Александра, она… она знала об этом ритуале?
Водяной покачал головой.
– Увы, такой информацией я не располагаю. Это древнее знание, которое хранится в тайне. Так или иначе, тебя лишь подтолкнули к этому танцу. Пробудила же эту силу в себе ты сама, Ярослава.