мха, драгоценные камни, мерцающие в нишах, – все говорило о том, что здесь обитает особа, привыкшая к яркости и поклонению. И она здесь была, эта особа. На одном из диванов, изгибаясь с грацией хищной кошки, восседала… Иллария. Ее длинные, цвета пшеницы, волосы рассыпались по плечам, а взгляд фиалковых глаз, направленный на меня, был полон неприкрытой неприязни.
– Какая неожиданная встреча, – произнесла она, растягивая слова с показной сладостью. Голос был словно змеиное шипение, полный яда и скрытой угрозы. – Не знала, что сухопутные крысы умеют плавать. Или тебя сюда притащил наш повелитель, как экзотический трофей?
Я приподняла бровь, стараясь сохранить спокойствие. Эта русалка с блестящим фиолетово-розовым хвостом, с ее надменным видом и презрительным тоном, снова вызывала во мне не страх, а какое-то раздражение, смешанное с любопытством.
– Трофей или нет, это не твое дело, – ответила я, стараясь придать голосу уверенность. – И если ты позволишь себе еще раз так выражаться в мой адрес, то пожалеешь об этом.
Русалка усмехнулась.
– Ах, вот как? Ты, жалкая человеческая женщина, угрожаешь мне, Илларии, любимице нашего повелителя? Ты, должно быть, совсем лишилась рассудка, раз думаешь, что можешь со мной тягаться.
– Любимица? – в голосе прозвучало сомнение, которое я не смогла скрыть. – Судя по шепчущимся слугам, что-то никто не замечает особых проявлений этой любви. Скорее уж, Водяной относится к тебе как к надоедливой мухе, от которой никак не отделаться.
Глаза Илларии вспыхнули гневом.
– Ты ничего не знаешь! Он мой! Он всегда должен был быть моим! И я не позволю какой-то выскочке отнять его у меня! – в ее голосе зазвенела истерика.
В этот момент я поняла, что передо мной не просто надменная русалка, а женщина, снедаемая ревностью и злобой. И эта ревность могла стать очень опасной.
– Успокойся, – сказала я, стараясь говорить как можно мягче. – Я не собираюсь никого у тебя отнимать. Я вообще здесь случайно оказалась, и единственное, чего я хочу, – это вернуться домой.
Иллария презрительно фыркнула.
– Не верю ни единому твоему слову. Ты такая же, как и все остальные сухопутные – лживая и коварная. Ты притворяешься невинной, чтобы усыпить его бдительность, а потом вонзишь нож в спину. Но я не позволю тебе этого сделать. Я сделаю все, чтобы ты исчезла из этого дворца навсегда.
И, прежде чем я успела что-либо ответить, Иллария взмахнула рукой, и на меня обрушился поток ледяной воды. Я отшатнулась, чувствуя, как холод пронизывает меня до костей.
– Это тебе первое предупреждение, – прошипела русалка. – Следующее будет гораздо болезненнее.
Я вытерла лицо и посмотрела на нее с вызовом.
– Не думаю, что ты меня напугала, – ответила я. – Скорее, разозлила. И тебе стоит помнить, что у разозленной сухопутной крысы зубы острее, чем у любой русалки.
С этими словами я развернулась и вышла из комнаты, оставив Илларию в ярости. Я чувствовала ее взгляд,