словно кипятка на шею вылили. Потому что совершенно точно я вижу кровь.
– Алёна…
Она снова дёргается, когда я трогаю её лодыжку.
Нет, нет.
– Алён… Тут очень холодно, нам нужно тебя одеть. Давай встанем. – Протягиваю ей руку, а самому дурно от тех отвратительных мыслей, которые закрадываются в мою голову.
– Оставь меня, пожалуйста. – Качает головой, прижимая к груди острые коленки.
– Что там? – подыхая от боли, спрашиваю тихо. – Дай я посмотрю, слышишь? Лисица…
– Нет. – Упрямо жмётся спиной к батарее, опускает голову.
– Алён! – повышаю на девчонку голос, снимая с себя рубашку.
Ни черта с собой нет, а она ведь вся продрогла! Сквозняк гуляет страшный. Здесь от силы градусов пять! Пар изо рта идёт.
– Вставай, моя девочка, пожалуйста, прошу тебя, – почти молю. Касаюсь её худеньких плеч, но она только мотает головой из стороны в сторону.
Поднимаю с пола против воли. Ледяная. Околела здесь совсем. Сопротивляется, что есть сил. Такая маленькая. Хрупкая. Беззащитная… Но как же отчаянно она со мной борется! Как будто в агонии бьётся. Меня уже и самого всего трясёт. Нервы на пределе.
– Рома, оставь меня, – отворачивается, а я не могу понять в чём дело. – Уходи. Уходи, пожалуйста, уходи!
– Алён, – крепко обнимаю, настойчиво прижимая к себе. – Куда же я уйду, глупая!
Быстро накидываю на худенькие плечи свою рубашку, заворачивая девчонку будто в кокон. Приговариваю какую-то ерунду, успокаиваю. Сжимаю маленькое девичье тело в руках.
Она беззвучно плачет, робко обхватив меня за шею, и внутри, в это самое мгновенье, что-то надламывается. Безвозвратно.
Кто бы это ни был, он заплатит за всё… За каждую её слезу.
– Ааай, – содрогается вдруг, и я, пользуясь моментом, отодвигаю её от себя. Прикрыться рубашкой она просто не успевает.
Рваный вдох.
И господи… её нога. Передняя часть бедра.
Засохшая кровь: тёмная, сильно контрастирующая с белизной её кожи.
И да, я вижу их… Порезы. Так отчётливо, что это определённо станет худшим из моих кошмаров.
– Убью её, – повторяю вслух, сжимая до хруста челюсти. Так сильно, что скрипят зубы. Так сильно, что скулы сводит судорогой.
Сука. Сволочь бессердечная.
Зажмуриваюсь, желая прогнать навязчивую картинку. Но увы.
Смотри, что ты наделал…
Пять букв. На её нежном теле.
Они ранят словно пули. Отравляют будто яд.
Растаптывают. Размазывают. Уничтожают.
Лисица дрожащей ладонью закрывает от меня рану. Опускает глаза. А я поверить не могу, что всё это происходит наяву.
Г Р Я З Ь
Я никогда себе этого не прощу. Никогда, клянусь…
Провожу трясущимися пальцами по волосам, едва не выдирая их. Мне больно даже просто смотреть на это, а ей каково? Каково ей?
Страшная правда тупыми осколками дерёт сердце.
Это Твоя бывшая девушка.
Это Твой нож.
Это ты виноват.
Только ты…
4
Плачущие