Хока. Так как блокгауз был небольшой, он только частично в него проник верхней частью туловища и сказал:
– Гоу маунтин! – Многозначительно так и таинственно сказал.
Ну, мы и пошли. С утра до обеда мы с Ишналычем таскали камни от подножья горы на её верхушку и дрова из соседнего леска. Всего этого и так было навалом, ещё с прошлогоднего инипи на месте лежало, но мастер сказал:
– Так не гоже! Чтобы Силу получить надо и вложить немало силушки.
Ну, мы и пахали с Ишналой вдвоём, под чутким руководством индейского наставника, который объяснял, что к чему и как будет правильно обряд сей магический сварганить.
Когда мы всё сделали и утирали пот, трясущимися от напряжения руками, начали подтягиваться полусонные индеанисты со всех краёв и весей нашей страны. Пора уже пришла очищение положенное им получать и наполняться всяческой магией.
Набилось в потельню человек пятнадцать, в два ряда сидели. Всяк хотел к целебной силе индейской прикоснуться. Чувствовал мандраж от церемонии и клаустофобный панический страх. Помню, затянул Скай Хок унылую ритуальную песню:
– Хо пита вамбли…
И сознание моё затуманилось вместе с паром от воды, плескавшейся на раскалённые, светящиеся во мраке, камни. Помню, ухо прокалывал он Блэкфуту из Бердска, прям там, в потельне – потому что тому сон был такой.
Потом Скай Хок дал нам пожевать что-то, похожее на чернослив, может, яство какое черноножское, а может, пейот, – только остальные раунды церемонии мой дух витал где-то очень далеко от тела. Времени не стало, как и жара, и пространства, и всех остальных.
Очнулся я, лишь выйдя в промозглую кукуинскую ночь. Впечатлений эмоциональных была уйма, как и достойной информации к размышлению. В общем, ощутил я необычайную светлость рассудка и чудодейственную индейскую магию в полной мере – спасибо, мастер.
Побыв ещё один день в Кукуе, Скай Хок укатил прочь в своём автобусе, стянутом швелерами по корпусу русскими умельцами, дабы не развалился по дороге надвое, ибо не был предназначен к разухабистым сибирским дорогам и дал трещину.
Небесный Ястреб уехал нести другим людям древние мистические знания американских индейцев, а его магия навсегда осталась в моем сердце, своей вечной связью между Землёй и Небом, растениями и животными, и старыми единомышленниками.
Митакуе Оясин.
Чёрная стрела
Опыт житейский отмечает занятную метаморфозу и устойчивый парадокс: злая магия получается быстрее и лучше, чем добрая. Может, суть людская всё же во зле растворена, может, ветвь Каина не затухла, а наоборот – размножилась. Так или иначе, но всякие там порчи, зависть, обида, приворот, сглаз и злоба в магии рулят – в отличии от более человечных желаний.
Всё началось с книг про Средние века – ух, и лютое времечко было! Разврат,