метров десять.
К утру начали дохнуть самые стойкие и сильные марафонские бегуны нашего взвода, один за другим. Особенно пулемётчику досталось – нелегко тащить 12 кг на своих плечах и ещё ленты боекомплекта. У всех глаза полезли на лоб, когда я предложил понести его пулемёт:
– Как же так?.. Ты что, не устал? – вопрошали меня заправские рослые бегуны.
– Конечно, устал – отвечал я честно.
– Так почему ты так бодро идёшь, ты же дох, когда бегал?!
– Но мы ведь не бежим, – отвечал я им по-индейски мудро, – а в ходьбе я вас всех перехожу!
Конечно же, я не выдал им свой фирменный индейский секрет, вычитанный в книгах Сат-Ока. Когда индейский воин или охотник идёт по тропе, то непременно косолапит ступни большими пальцами внутрь, чтобы вес тела равномерно распределялся на всю стопу и ноги не уставали. Не знаю, так ли это действует, или просто останавливает внутренний диалог, концентрируя внимания на постоянной мысли о косолапой постановке стоп, но это работает, работает.
Много тогда выпало жёстких проверок и суровых испытаний на прочность моей индейской сути в той десантной школе Молодых Волков.
Маниту
На войне нет неверующих.
Как пел многоуважаемый поэт-песенник: «Не бывает атеистов в окопах под огнём». Каждый во что-то верит: кто в Христа Спасителя, кто в Аллаха Всемилосердого, кто в удачу и фарт, кто в победу коммунизма. Один я в 40-ой армии взывал к Гитчи Маниту. «Кто это?» – пожмёте недоуменно плечами вы. Если перевести с языка алгонкинов лесных, то будет примерно «Великая Сила». Та Сила, которая приводит всё в вечное движение, что наполняет каждую тварь Создателя. Та, что незримо ведает нашими судьбами, та, что разлита вокруг во всём и пребывает вечно.
А всё книги про индейцев виноваты и Сат-Ок. Был такой польский индеец-писатель, книги которого раз и навсегда изменили всю суть моего существования и сформировали мою веру. В общем-то, я его в 12 лет прочитал, тот ещё возраст для духовного фундамента. Церковь тогда была на задворках социалистического мира со своими просроченными догмами и постулатами, а коммунистическая идея всеобщего братства и равенства медленно и неумолимо шла ко дну, натолкнувшись на айсберг человеческой самовлюблённой натуры. Каиново племя, одним словом.
В нашем гвардейском десантном 350-ом полку служили разные воины со всей территории СССР. Скидку на национальность не делали, все были единым организмом и каждый знал своё место. А кто не знал, того уверенно, по-десантному, направляли, смещая точку восприятия увесистой воздушно-десантной колымбахой по бритом затылку. У меня были друзья и братья по оружию: украинцы, белорусы, татары, комяки, чуваши, таджики (кстати очень суровые и надёжные воины), литовцы, казахи, сибирские кержаки (малословные, но верные сотоварищи), бесшабашные армяне, гордые махачкалинские джигиты и прочий разномастный люд.
Хохол