Каков ущерб нанесён духовной жизни русскому человеку? Можно ли исчислить, есть ли такое измерение? Ладно, пережили, он, Владимир Ильич Белянкин, вырос и жил атеистом. Себя в том не винит, не надо ни перед кем виниться. Такова эпоха, может, потому не слишком везучая, потому власть постоянно спотыкалась вместе с народом оттого, что изгнали из своей души Господа. Не деду теперь разбираться, да сердце не мирится: на святое – завоевание свободы от фашистского рабства, кое отстояли отцы и братья наши, покушается киевская власть. Растаптывается память двадцати семи миллионов павших советских граждан!
Мальчишкой помнит то, как приходилось постоянно вести неравную борьбу за жизнь. Ранение и две контузии выбили из папы его молодецкое здоровье, а тяжелый труд в забое скупым ростовщиком тянул ослабевшие силы фронтовика, и в начале пятидесятых годов отец ушёл на погост, оставив хворой маме четверых и нищую пенсию. Вовка с малых лет стремился заработать на жизнь, поднять на ноги послевоенных младших брата и сестру. На тарном складе Чугуева стал подрабатывать с четырнадцати лет, закончив семилетку с опозданием на год, рослому, с печалью в глазах ему удалось устроиться на завод подсобным рабочим с припиской целого года, там же выучился на токаря. Работая, торопился догнать своих сверстников в учебе, сидел вечерами в школе рабочей молодежи, а тяга к знаниям была недюжинная, хотя малограмотная мама сильно не заставляла, а толкала всеобщая эйфория побеждающего социализма, романтика грамотного труда, предвкушение зажиточной жизни.
Три года службы в армии в танковых войсках Владимир считает потерянными, поскольку не успел до призыва получить аттестат зрелости, чтобы поступить в институт, а пришлось доучиваться после. Бытует мнение, мол, в армии человек получает закалку, возможно, для паиньки-мальчика и нужна закалка, но не ему, тертому калачу.
Женился рано. Угнетала извечная проблема с жильем: многосемейные коммуналки, пропади они пропадом, не позволяли нормально жить и учиться. Бесконечные крики дебоширов, пьянки раздражали, утрами длинные очереди в туалет доводили порой нервы до белого каления. Только после заочного окончания института молодому специалисту выпало направление за завод в Харьков, там семья получила отдельную квартиру. Тут, правда, жизнь потекла более спокойно, порой с разливами счастья, как Северский Донец в половодье: рождение детей, повышение по заводской инженерной службе, расширение квартиры, строительство дачи в пригороде, правительственные награды, приобретение легкового автомобиля «москвич». Чего не жить и радоваться! И жилось благодатно до рокового года – развала державы на суверенные осколки, крошки этих осколков, как стеклянная пыль, засорили не только многим глаза, но и мозги. Особенно самостийным президентам Украины, их продажного окружения – прошлой коммунистической верхушки. Дед сожалел о развале Союза, но никогда не сетовал о крахе Коммунистической партии. Молчаливое недовольство в адрес её у него было: