дева взялась, Самосины эти не рассказывали?
– Не-а, не рассказывали, – барышня безмятежно отмахнулась. – Да и к чему? Коли что-то руками делает, ясно же, что крепостная. Вот еще! Было б о ком говорить.
Возмущенно фыркнув, Варенька поднялась на ноги:
– А покажите мне сад! Давненько тут не гуляла.
– Милости прошу! – с готовностью подскочил Антон.
Так вот, под ручку, они прошлись вдоль ручья к небольшому прудику, потом завернули за дом – каменный, двухэтажный с фронтоном и колоннами. Мода на такие европейские особняки среди провинциального дворянства – конечно, среди богатых! – распространилась очень даже недавно, до этого даже богатые люди довольствовались обширными с виду хоромами на старый манер – из двух просторных жилых горниц через сени. В одной горнице жили зимою, а в другой – летом. Но это было раньше, нынче же такая простота не приветствовалась. Ежели есть хороший доход и хотя бы пятьсот душ крепостных, так извольте соответствовать, господа!
– А они, Самосины эти… богаты? – Антон исподволь выспрашивал то, что очень хотелось узнать.
– Господи! – снова ахнула Варенька. – Да вам ли не знать! Это ведь ваши, кажется, родичи… хоть и дальние… Там же ваша деревня – за долги уступленная…
– А помню, помню…
Юноша действительно «вспомнил», хоть и воспоминания эти были не его, а Антона Федоровича. Самосины жили отсюда на расстоянии десятка полтора верст с гаком… в большом деревянном доме с претензией на изысканность – все, что могли себе позволить от восьмидесяти крепостных душ, часть из которых намеревались уступить маменьке. И не задешево. Но все же – по доброте душевной… Все же родственники! Хотя и бедные, да.
Значит, Самосины… ага-а…
Ну да, что-то такое и должны были говорить про девушку из будущего… Тем более – куафер или, проще сказать, парикмахер. Вера же этим и занималась!
– А вот они, голубки! Воркуют!
Из-за большого розового куста показались дамы – Арина Петровна с подругой, Елизаветой Федоровной.
– Ой, маменька! А мы тут с Антоном… с Антоном Федоровичем… приятственно так беседуем, – поспешила поделиться Варвара.
– Да мы видим, – Елизавета Федоровна хмыкнула. – Однако пора. Загостились. Теперь ты, Арина, к нам заезжай. С Антоном. И Катю можешь прихватить… а то что она все дома да дома?
– Ох уж эта мне Катя, – поджала губы маменька. – Ну, ладно уж… Я-то на нее не серчаю, понимаю – замужество дело такое… привыкнуть надобно. А с другой стороны, сами посудите – Сергей Николаич Верский ведь не кто-нибудь, а граф! И крестьян у него… очень много. Тысяч пять, а то и больше. Еще и землицы… Его бы землицу к нашей – и речка бы вся у нас! Мельницу бы поставили… не одну. У меня и мужики работящие уже на примете есть. Отпустила бы на оброк – пускай богатеют… и мне какой-никакой капитал. А то ведь еще приданое! Кстати о приданом… Антон! Надо бы по деревням проехаться, глянуть. Нет там какой-нибудь мелкоты – продать? Уж я думаю, пара дюжин точно найдется…
– Еще в Самусевке нехудо б глянуть! –