о муже и приготовила тебе кое-какой наряд. Он ждет в моих покоях.
– Если ты хочешь не разочаровывать добрых людей, тогда мне лучше никуда не двигаться с места, – Рогар заложил руки за голову и потянулся всем массивным телом, – потому что обычно я не появляюсь на иххоране.
– То были твои холостяцкие привычки, мой дей. Ты же не откажешься вывести супругу в люди? – подбоченилась она и сверкнула глазами. – Дай мне немного времени привести себя в порядок и приходи. Из тебя еще нужно будет вычесать все эти перья…
С этими словами она подхватила откуда-то из кучи щепок свою одежду и выпорхнула за дверь, а Рогар раскинулся на постели. Его неумолимо клонило в сон, но он заставил себя встряхнуться. Вечерний ветер с гор глухо завыл в остывшем камине, и Рогар спохватился. Может, рачонок чихала вовсе не из-за перьев, а от холода? Скрипнув зубами, он поднялся, чтобы разжечь огонь и закрыть дверь, ведущую на балкон. Надо бы сказать Ириллин, чтобы снова прислала женщин прибрать здесь все. Надо бы привязывать себя, что ли, на ночь…
Последнюю мысль он додумать не успел, потому что по привычке очутился на воздухе. В опустившихся сумерках дым густыми столбами чернел на фоне еще не совсем темного неба, склоны гор были сплошь усеяны огоньками меаррских костров. «Как родинками на спине деи», – подумал Рогар и снова усмехнулся. Проклятье, поэт. Но рядом с ней и каменный истукан заговорит возвышенным стилем. На Подэре такое не поощрялось – увлекаться стихами. Один из последних поэтов, живших в том проклятом мире, сложил поэму, став по сути пророком своего времени. Он предсказал гибель Подэры и довольно точно описал причины, которые к ней приведут. Правда, никто тогда не прислушался, а потом стало уже поздно…
– Склонилось все к его ногам… – пробормотал Рогар под нос, жадно вдыхая свежий морозный воздух украденного мира и барабаня пальцами по камню в такт словам, – …и совершенством равен он богам…
И вдруг замер, даже не увидев, а почувствовав какое-то шевеление под стеной цитадели. Крепко ухватившись обеими руками за каменный бортик, перегнулся и посмотрел вниз. Темная фигура, укутанная в теплый дорожный плащ, копошилась у нижних ворот цитадели.
Рогар быстро вскинул взгляд, обвел им окрестности. В деревне, на центральной площади, ярко полыхало пламя, вздымаясь высоко над крышами домов. Староста Уртан отказался присутствовать на иххоране, затаил обиду за то, что цитадель не выдала преступника для заслуженного наказания. Рогар знал, что должен был сам провести казнь. По законам Подэры Шиону отрубили бы руки по локти.
И ему отрубили бы член.
При мысли об этом челюсти у Рогара стискивались сами собою. Ириллин облегчила ему жизнь, она со слезами умоляла его на коленях пощадить преступника, не выдавать в деревню. По законам Меарра его всего лишь посадили бы в холодную яму без еды и воды, предоставив возможность выжить, поедая снег и согреваясь каким угодно способом, или умереть, но уже по собственной неуклюжести, ведь Эра всегда славилась миролюбивым характером по сравнению со своей старшей