руки и провела раскрытыми ладонями по его изувеченному лицу, глубоким складкам на лбу и в уголках рта, разглаживая их, стирая все печали. Коснулась кончиками пальцев восковых печатей в глубине его ушных раковин. Повернула к себе его крупную, гордую голову, нежно улыбнулась:
– Иди ко мне, Рогар. Если хочешь сейчас – бери. Я скучала по тому, как ты делаешь со мной это…
Он снова поцеловал ее, прижимая спиной к холодной каменной стене, упираясь ладонями по обе стороны от ее головы. Камин в его покоях не растоплен. Дверь на балкон как всегда распахнута настежь. Он не чувствует холода, потому что сам насквозь, изнутри проморожен. Своими страхами, своим грузом вины, шлейфом своих потерь. Но теперь она рядом. И вместе с ним не чувствует холода тоже.
Откинув голову, Кайлин подставила шею жадным губам своего божественного мужа, наполняясь желанием, накаляясь до предела под его руками. Каждое прикосновение его горячего рта – как взрыв в ее крови. Каждый удар его бедер – как меч, пронзающий ее сердце. Она лизнула сладкий пот, стекающий по его груди в проеме расстегнутого ворота, а затем широко открыла рот, захватила тугой мужской сосок прямо через ткань рубашки, теряя разум, беспорядочно скользя языком по крохотной напряженной вершинке плоти.
Рогар застонал, громко, стаскивая с нее белье, стягивая вниз до колен глупые теплые чулки. Может это стена так влияет, что между ними все так быстро и так сладко? Кайлин ощущала, как влага течет из нее вниз по бедрам, ее тело жаждало принять его в себя. Обезумев, она оттолкнула его, сама скинула чулки на пол, оставшись совершенно голой и лишенной всякого стеснения. Рванула на Рогаре рубашку, но сил разорвать не хватило, только кое-где поотлетали застежки.
– Дикий маленький рачонок, – засмеялся он, сам освобождаясь от одежды. – Ты знаешь, почему ведешь себя сейчас, как голодный зверек? Радужная стена поет вам, людям, то, что вы хотите услышать.
Кайлин хотела спросить, что же ему самому поет радужная стена, но побоялась испортить момент. Все слишком сладко между ними. В прошлый раз, когда она задала первый вопрос, который пришел в голову, Рогар ушел. Если он уйдет сейчас или выкинет ее за дверь, как собачонку, она умрет, взорвется от неудовлетворенного желания и умрет на месте. Или начнет яростно ласкать себя там же, на полу у его двери, и потом сплетницы сотрут себе языки, обзывая ее всякими словами. Она хищно облизнулась, увидев его массивный напряженный член. Бедняжки завистницы, они и представить себе не могут, как ей повезло.
– Хочешь его? – снова засмеялся Рогар. Чудовищно хромая, он попятился к растерзанной постели и упал прямо на разбросанный пух. Его глаз сверкал предвкушением и безумием. – Иди сюда, рачонок. Оседлай его. Или его.
Закинув руки за голову, он вытащил откуда-то из-за кровати свой огромный боевой меч. Яростно зарычав, Кайлин прыгнула на дея, каким-то невероятным чудом выбила из его руки оружие. Сталь не зазвенела по полу, лишь глухо упала в деревянные обломки.
– Не смей! – почти закричала она, сидя