ж, – он помолчал. – Может, ты и права, что не прощаешь. Я бы не простил. Слушай Ириллин, она знает, что делать. Ничего не бойся. Я не лишу тебя удовольствия считаться женой героя. Ведь это лучше, чем быть женой предателя, правда? Женой предателя не хочет быть никто.
Голос у него был мягкий, но ей стало страшно. Хочет ли она быть женой героя? Видеть каждый день, чего ему стоит это? Разделять с ним груз тех жертв, что приходится приносить? Нет, совсем нет. Имей она возможность – с радостью бы от такого отказалась. Жила бы простой жизнью, вынашивала детей, встречала рассветы и закаты с любимым.
Но она хотела быть женой Рогара. Ни один мужчина на Эре не мог сравниться с ним. Не только в силе духа – но и в беспощадности, конечно. И в безумии. И вместе с тем – в рассудке, в умении точно разделить черное и белое, понимать, что хорошо, а что – нет. И в красоте. В его непривычной глазу, чудовищной, нечеловечной красоте. У нее никогда не было шансов устоять против того шквала эмоций, который рождался внутри с первого мига, как они встретились однажды на раскаленном просоленном причале. Она могла ненавидеть его – но любить все равно не переставала.
Оцепеневшая, Кайлин смотрела, как он уходит по коридору, не оглядываясь, даже не хромая в этот момент. Спина напряжена, кулаки стиснуты, все мысли наверняка уже перенесены к разлому. Он уже забыл о ней – как всегда забывал, когда им владело нечто более сильное, чем любовь к простой человеческой женщине.
Дура. Она схватилась за виски, раскачиваясь из стороны в сторону, полная горьких сожалений. Даже если он далек от человеческих чувств – для нее-то нет ничего важнее их любви, этого самого простого и примитивного чувства! Почему она не попрощалась с мужем как следует? Почему не подбодрила, не нашла несколько добрых слов? Что значат все ее обиды перед лицом угрозы, нависшей над ее родным миром? Она отправила его в бой с ощущением, что между ними все кончено. А он пошел биться за ее жизнь.
Кое-как она поднялась на ноги. Весь пол уже дрожал мелкой дрожью, из-за двери раздавалось завывание Далирин. Ничего, главное, что Лаур так и спит крепким сном. Малышу лучше не видеть, что вокруг происходит, чтобы не испугаться. Кайлин бросилась в покои, схватила ребенка, прижала к себе. С ними ничего не случится, конечно. Цитадель стоит на своем месте уже целый век, пережила множество атак Подэры и ни разу не была разрушена. Но сердце у Кайлин все равно оставалось неспокойным. Чтобы отвлечься, она подсела к служанке, которая выпучила глаза и совершенно ни на что не реагировала, только издавала дикие звуки. Принялась гладить старуху по голове.
Ей почудились и другие крики, нестройный хор мужских голосов, раздававшийся откуда-то снаружи, – а затем все вокруг взорвалось. Казалось, сам свет из невесомого стал плотным, собрался в драгоценные кристаллы, которые брызнули в окно, и повис в воздухе прямо перед лицом Кайлин крупными сверкающими каплями. Онемев от изумления, она разглядывала их широко распахнутыми глазами. Так вот, значит, как распахивается разлом. Никогда еще ей не было так хорошо, как в этот момент, даже в объятиях