– свои прорастают леса» – сказано в одной песне. У каждого времени – свои песни, свои стихи, свои книги, своя литература. В поэзии «осьмнадцаго» века мы не найдем тех пленительных созвучий, что ласкают слух, скажем, в летящих строчках Пушкина, ибо XVIII век говорил на своем языке, зело нам непривычном. Потому бессмысленно мерить поэзию того времени с позиций нашего, но упаси бог нам смотреть на первых поэтов Отечества как-нибудь свысока, ведь, как не может существовать любая вершина горы без своего подножья, так не мыслимо существования великолепного архитектурного ансамбля русской литературы без его фундамента, т. е. без Тредиаковского, Ломоносова, Сумарокова, Державина, Карамзина и др. Точно также и они сами в литературе не на пустом месте возникли, а имели своими источниками и древнерусскую литературу, и устное народное творчество, и церковные книги, и византийскую, да и мировую литературу в целом, начиная с античности.
Итак, стихи Тредиаковского, Сумарокова, Ломоносова для современного читателя представляют невообразимые трудности их восприятия. Их содержание, тематика, жанровые особенности и техника письма – все странно, непонятно, запутанно и отчуждено от него. Какие-то оды на давно ушедшие и забытые события – дни именин, рождений, восшествий императриц на престол, религиозные тексты, полные старославянских непонятных слов – псалмы и прочие переложения из церковных фолиантов, идиллии и эклоги о любовных переживаниях никогда не существовавших пастушек и пастухов, стилистические особенности, окрашенные намеками на античную мифологию или религиозные библейские сюжеты и, наконец, сам язык – вроде русский, но совершенно непонятный. А за всем этим теряется сама суть стиха, как художественного произведения, а не просто исторического документа. А между тем, преодолей мы трудности понимания, то увидели бы подлинно художественный материал, способный воздействовать на нас и волновать.
Престань сомненьем колебаться,
Смятенный дух мой, и поверь:
Не ложны то мечтанья зрятся,
Но истинно Петрова Дщерь
К наукам матерски снисходит,
Щедротою в восторг приводит.
Ты, Муза, лиру приими,
И чтоб услышала вселенна,
Коль жизнь наукам здесь блаженна,
Возникни, вознесись, греми.
Это – Ломоносов. Отрывок из Оды, в которой Ея Величеству благодарение от сочинителя приносится за оказанную ему высочайшую милость в Царском Селе Августа 27 дня 1750 года.
О Боже, восхотев прославить
Императрицу ради нас,
Вселенну рушить и восставить
Тебе в один удобно час,
Тебе судьбы суть все подвластны.
Внемли вопящих вопль согласный —
Перемени днесь естество,
Умножь сея девицы лета,
Яви во днях Елисаветы,
Колико может божество.
Это – Сумароков. Отрывок из Оды Ея Императорскаго Величества Всемилостивейшей государыне императрице Елисавете Петровне, самодержице